Симптомов нет: ростовчанам рассказали, как обнаружить опухоль мозга у детей и взрослых
Ростовская область, 29 октября 2020. DON24.RU. Как обнаружить опухоль головного мозга у детей и взрослых и как лечится опасный недуг, информационному агентству «ДОН 24» рассказал заведующий отделением нейроонкологии Национального медицинского исследовательского центра онкологии в Ростове-на-Дону, врач-нейрохирург, кандидат медицинских наук Эдуард Росторгуев.
Фото: Врач-нейрохирург Эдуард Росторгуев. Источник: Ростовский онкоцентр
Факторы риска у взрослых
Доктор пояснил, что у взрослых предсказать появление опухоли головного мозга невозможно. За годы исследований выяснился только один фактор, вызывающий болезнь, – облучение. Опасным считается активное использование мобильного телефона более 10 лет, проживание рядом с высоковольтными линиями электропередачи (мощностью 10 кВ и более), а также все, что связано с авариями и утечками радиации при производстве. На сегодняшний день медицине неизвестно о других факторах риска первичных опухолей головного мозга.
«Мозг является забарьерным органом, он не «встречается» с окружающей средой и не контактирует напрямую с кровью. Если произойдет контакт мозга с клетками иммунной системы крови, то они тут же начнут разрушать мозговое вещество и нейрональную сеть. Если, например, установлено и доказано, что курение часто вызывает рак легких, то какие факторы могут вызывать опухоли головного мозга, неизвестно. Ни с травмами, ни с какими-либо другими факторами, кроме облучения, это не связано», – подчеркнул нейрохирург.
Диагностика у малышей
У детей же многое по-другому. Если у взрослых первичные опухоли головного мозга обычно располагаются в больших полушариях, то есть в «новой» коре (отвечает за высшие нервные функции – осознанное мышление, речь и т. д.), то у детей болезнь чаще поражает отделы древнего мозга, который обеспечивает биологическое выживание (дыхание, сердцебиение, страх и т. д.).
Факторы риска у детей обычно связаны с генетикой. Выявить ребенка – носителя гена, который провоцирует появление опухоли, могут врачи. Сначала педиатр должен обратить внимание на внешние признаки нейроонкогенных синдромов – так называемые малые аномалии развития. К ним относятся асимметрия глазных щелей, сильно оттопыренные уши или приращение мочек, множественные пятна на коже, необычно длинные ресницы, сильная исчерченность ладоней ребенка и другие.
«При нейроонкогенных синдромах достоверно увеличивается встречаемость и малых аномалий развития, которые хорошо известны педиатрам. В этом случае врач направит ребенка к генетику, и если наличие синдрома подтвердится, пациенту необходимо регулярно делать МРТ головного и спинного мозга», – пояснил доктор.
Фото: Ростовский онкоцентр
По словам эксперта, детям МРТ делают только с использованием наркоза, иначе малыш не выдержит процедуру. Для такого исследования необходимы серьезные основания, а заключение педиатра, невролога, нейрохирурга и генетика – веский довод в пользу регулярного наблюдения за ребенком. При этом жалоб, указывающих на рост опухоли, от маленьких пациентов обычно не поступает.
«В детском возрасте диагностика опухолей головного мозга на ранней стадии, несмотря на совершенствование методов исследования, по-прежнему не решена. Мы изучали объем первично диагностированной опухоли в «докомпьютерную эпоху» и сейчас. Выяснилось, что объем опухолей, которые впервые диагностированы, практически не изменился. Родителям и врачам бывает очень сложно понять, что беспокоит маленького пациента. Кстати, жалобы родителей и жалобы самого ребенка порой не одно и то же. Таких детей часто лечат от глистной инвазии, кишечной колики, перегибов желчного пузыря и других заболеваний, а когда они поступают в стационар, опухоль уже достигает больших размеров. Иногда детей привозят в коме, когда новообразование достигает таких размеров, что сдавливает пути оттока жидкости от головного мозга», – рассказал нейрохирург.
Количество заболевших
У маленьких пациентов опухоли головного мозга занимают первое место среди солидных опухолей (имеющих твердую оболочку и заполненных тканью, в отличие лейкозов – опухолевых заболеваний кроветворной и лимфоидной тканей) и составляют 20% всех опухолевых заболеваний у детей. Чаще всего болезнь у малышей начинает развиваться в период от трех до семи лет, затем частота проявления снижается.
В возрастной категории от 18 до 30 лет заболеваемость составляет в среднем 11 случаев на 100 тысяч жителей. А после 40 лет опухоли головного мозга встречаются в четыре раза чаще – около 40 случаев на 100 тысяч человек.
Фото: Ростовский онкоцентр
В год в Ростовской области проводится около 600 операций по удалению новообразований головного мозга. Еще приблизительно 250 вмешательств связаны с опухолевым процессом в мозговых оболочках или появлением метастазов при раке других органов: молочной железы, легких, кишечника и т. д.
Выявление и симптомы у взрослых
У взрослых опухоль головного мозга растет обычно бессимптомно. Чаще она может проявиться внезапным эпилептическим приступом.
«В тех странах, где проводится высокотехнологичная диспансеризация, например в Японии, всем жителям после 30 лет два раза в год делают МРТ и МРТ-ангиографию (исследование сосудов). Это позволяет диагностировать опухоли и предотвращать сосудистые нарушения, связанные с аневризмами головного мозга. И у нас нередки случаи, когда человек делает МРТ головного мозга, – патологии при этом не выявляется, а через полгода или год при повторном МРТ имеются признаки опухолевого роста», – отметил Росторгуев.
Лечение
Лечение опухолей головного мозга у детей чаще всего имеет благополучный исход. Около половины всех новообразований в детском мозге – отграниченные и доброкачественные, их удаляют хирургическим путем, а затем наблюдают за здоровьем маленького пациента. Многие из них живут так же долго, как и люди, не переносившие подобного вмешательства.
Для лечения злокачественных новообразований у детей существуют сложные протоколы, разработанные для разных видов опухолей центральной нервной системы. Помощь маленьким пациентам оказывает команда врачей: детский онколог, химиотерапевты, радиологи, нейрохирурги, эндокринологи. Выживаемость таких пациентов более пяти лет в настоящее время превышает 85%.
«У взрослых, к сожалению, пока нет такого прогресса. Что касается отграниченных и оболочечных первичных опухолей, которые у взрослых встречаются гораздо реже, – все хорошо: после операции проводится только наблюдение за пациентом, на продолжительность жизни данные опухоли практически не влияют. По-другому ведут себя диффузные доброкачественные и злокачественные первичные опухоли головного мозга. Они никогда не лечатся только операцией. Современные технологии еще не решили эту проблему полностью, но уже позволяют продлить жизнь пациенту в среднем от двух до пяти лет. Раньше, без комплексного лечения, применив только операцию, врачи могли продлить жизнь больного на три-шесть месяцев», – пояснил нейрохирург.
Фото: Ростовский онкоцентр
Во время первого этапа лечения – нейрохирургического, проводится удаление опухоли. Здесь очень многое зависит и от искусства врача, и от наличия в учреждении современных технологий и оборудования. Ведь если доктор повредит какой-либо важный центр в головном мозге, человек останется инвалидом.
«Недавно мы оперировали молодого парня, у которого опухоль располагалась вблизи участка, отвечающего за восприятие речи. Если повредить этот центр, человек никогда не сможет понять, что ему говорят. За два часа до операции на мозге пациент выпил особый раствор, и опухоль в фильтрах микроскопа начала подсвечиваться ярко-малиновым цветом. Это позволяет удалить новообразование полностью, а также отправить на исследование его нужную, живую часть, – пояснил доктор. – Мы использовали особый наркоз, пациента разбудили во время операции. Опухоль удаляли с помощью микроскопа с навигационным оборудованием и дополненной метаболической навигацией. В дополненной реальности, которая выводилась на окуляры микроскопа, врач видел опухоль, оцифрованные карты речевых полей и пучков, соединяющих речевые центры между собой. С помощью программного обеспечения и массы специальных датчиков мы контролировали функционирование конечностей, а речевые функции дополнительно проверяли с помощью специальных нейролингвистических тестов».
С 2016 года принято изучать и «называть» опухоль головного мозга не только по морфологическим, но и по генетическим признакам, что позволяет назначать «правильные» лекарства, которые будут эффективны в каждом конкретном случае. После установки полного диагноза, консилиум специалистов – радиотерапевтов, химиотерапевтов и нейрохирургов формирует протокол дальнейшего лечения.
При этом лучевую терапию, подчеркнул врач, важно проводить на безопасном для пациента оборудовании, которое позволяет отрегулировать направление луча высокой энергии и его траекторию с точностью до десятых долей миллиметра. Тогда остатки опухоли будут уничтожены, а здоровый мозг не пострадает.
Фото: сеанс лучевой терапии. Источник: Ростовский онкоцентр
Что касается опухолей мозговых оболочек, то современные технологии позволяют удалять их быстро и безопасно, в большинстве своем такие заболевания имеют хороший прогноз. Если же опухоль находится там, где удалить ее хирургическим путем невозможно, например на основании черепа, то на помощь приходит лучевая радиохирургия, останавливающая рост новообразования.
Все эти способы лечения пациенты могут получить по программам госгарантий (квотам), никаких проблем с этим нет, подчеркнул Эдуард Росторгуев.
«У нас не было случая, чтобы человек не получил лечения или оно было перенесено на долгий срок», – пояснил он.
Тем, кто намерен следить за своим здоровьем, нейрохирург рекомендовал делать МРТ головного мозга минимум раз в год, а еще лучше – каждые шесть месяцев.
Фото: Ростовский онкоцентр
Ранее кандидат медицинских наук Татьяна Аушева рассказала, как уберечься от рака груди.
Нейросети vs фотосессии: почему живые эмоции нельзя заменить искусственным интеллектом
Ростовская область, 14 февраля 2025. DON24.RU. Изображения, созданные при помощи нейросети, набирают все большую популярность. Живые кадры на фотопрофилях в соцсетях сменились на черно-белые, сгенерированные нейронкой. Инфобизнесмены активно запускают обучающие курсы по созданию таких фотографий. Корреспондент ИА «ДОН 24» побеседовала с экспертами и выяснила, надолго ли с нами нейрофотосессии, почему у российских нейросетей проблемы с прорисовкой пальцев и как злоумышленники используют новые технологии в преступных целях.
Молодая и ограниченная
Зарубежные нейросети демонстрируют впечатляющие результаты в создании фотореалистичных изображений, включая детализацию мелких элементов, чего не сказать про российские аналоги. Одной из популярных и бесплатных российских нейросетей является Kandinsky. Скоро ей исполнится три года, при этом она считается молодой. Нейросети все еще сложно интерпретировать текстовые запросы, особенно если они написаны сложным языком, с использованием абстрактных понятий. Это приводит к созданию изображений, которые не соответствуют ожиданиям пользователя.
«Кандинский» действительно демонстрирует некоторые ограничения в сравнении с более зрелыми зарубежными аналогами, такими как DALL-E от OpenAI или MidJourney. В частности, она может испытывать трудности с созданием детализированных изображений, включая реалистичную прорисовку рук и пальцев», – рассказала старший преподаватель кафедры «Кибербезопасность информационных систем», научный сотрудник управления научных исследований ДГТУ Марина Жданова.
Специалист отметила, что разработка и совершенствование нейросетевых моделей – это процесс, который требует времени и значительных ресурсов.
Для наглядности давайте рассмотрим два изображения.
Никита Юдин / don24.ru / АО «Дон-медиа»
Фото: Kandinsky 3.1
Первое фото выполнено фотографом ИА «ДОН 24» Никитой Юдиным, а второе – нейросетью Kandinsky 3.1. Промт, который мы использовали, звучал так: «Реалистичная фотография: молодая девушка лежит на деревянной скамейке в парке, ее волосы распущены, и в них аккуратно разложены живые цветы (розы, ромашки и лаванда). Ее лицо выражает спокойствие и легкую серьезность, взгляд направлен вверх. Мягкий солнечный свет пробивается через листву деревьев, создавая теплую и умиротворенную атмосферу. На заднем плане – размытая зелень парка и тропинка. В стиле художественной фотографии. Теплые тона с акцентами на цветах в волосах. Легкая улыбка на лице». При составлении промта мы также прибегли к помощи нейросети, чтобы наша задача была более понятной, точной.
Фото, которое мы получили в результате, не совсем соответствует описанному в промте. Девушка на сгенерированном изображении не лежит, а сидит на скамейке. Фото кажется нереалистичным, мы видим лишние, кривые пальцы рук.
«Кандинский» – относительно новая модель, и ее текущие недостатки вполне ожидаемы. Сложность прорисовки деталей, таких как пальцы, связана с качеством и разнообразием обучающего набора данных. Если в обучающих наборах изображения кистей рук представлены не полностью или недостаточно качественно, нейросеть может испытывать трудности с правильным воссозданием анатомической структуры руки. Проблема может быть решена путем дальнейшего обучения модели на большем количестве высококачественных данных, включающих разнообразные изображения рук. Это позволит улучшить способность нейросети к генерации реалистичных и детализированных изображений», – добавила Марина Жданова.
Эксперт подчеркнула, что успех в области ИИ напрямую зависит от наличия соответствующей инфраструктуры, финансирования и кадрового потенциала:
«В этом отношении Россия действительно сталкивается с определенными вызовами, включая недостаток квалифицированных специалистов и ограниченность ресурсов по сравнению с ведущими мировыми игроками. Тем не менее стремление государства поддерживать развитие ИИ и наличие успешных проектов свидетельствуют о потенциальной возможности России занять более значимое место на мировой арене в этой области», – сказала Марина Жданова.
Нейрофотосессии – новый тренд
Нейрофотосессии – тренд, который начался еще в 2024-м и перешел в 2025-й. Вместе с тем на российском рынке труда появились новые услуги и профессии, например нейрофотограф. Эти специалисты помогают клиентам формулировать запросы, обрабатывают результаты и дорабатывают изображения. Также возник спрос на экспертов по работе с нейросетями, которые могут обучать других использованию этих технологий.
«С развитием технологий искусственного интеллекта и нейросетей такие фотосессии становятся все более доступными и качественными. Однако, скорее всего, это краткосрочный тренд. Я уверена, что такие фотосессии станут обыденным делом, потому что уже все попробовали и поняли, что довольно однотипно. Нейросеть пока что не обладает такими навыками, как живой человек. Да, уровень уже высок, но не настолько. Поэтому этот тренд может уступить естественности и искренним кадрам, которых так не хватает, исходя из трендов на различные фейки и нейросети», – считает SMM-специалист Виктория Симавонова.
По ее словам, нейрофото создают «усредненное» представление о человеке, чего может быть достаточно для некоторых задач. При этом такие фотографии не заменят снимки, сделанные профессиональным фотографом.
«Для коммерческих проектов, где важны скорость и креативность, нейросети могут создавать ценные изображения. Однако для личных фотосессий, где важны эмоции, воспоминания и индивидуальность, традиционные снимки пока остаются более ценными. Нейросети могут быть полезны как дополнение, но не всегда как полная замена», – пояснила Виктория Симавонова.
Так, по словам эксперта, нейрофотосессия может быть полезна в ситуациях, когда отсутствует возможность организовать традиционную съемку, например:
- Клиент находится в другом городе или стране.
- Нужно быстро создать концептуальные или фантазийные образы.
- Бюджет ограничен, а нейросети предлагают более доступное решение.
- Требуется эксперимент с необычными стилями или эффектами, которые сложно реализовать в реальной жизни.
- Пробить баннерную слепоту пользователей, сделать эффект «вау» очень быстро, не выделяя огромные бюджеты на реализацию. Это может быть полезно для брендов и предпринимателей, например при презентации нового продукта или проведении рекламной кампании.
«Пользователь-обыватель может не всегда отличить нейрофото от настоящих, особенно если изображение создано качественно. Однако при внимательном рассмотрении могут быть заметны артефакты или неестественные детали, такие как странные тени, нелогичные отражения или неестественная текстура кожи. Кроме того, нейрофото часто выглядят слишком «идеально» или шаблонно, что может вызвать подозрения. В целом чем более продвинуты технологии, тем сложнее становится отличить нейрофото от реальных снимков, но пока полностью обмануть человеческое восприятие нейросетям удается не всегда», – добавила Виктория Симавонова.
Дипфейки и информационный мусор
Развитие нейросетей открывает огромные возможности, однако несет и определенные риски. В руках мошенников новые технологии оказываются настоящим оружием. Основные опасности развития нейросетей назвала Марина Жданова:
- Фальсификация контента: нейросети могут создавать реалистичные поддельные фото- и видеоматериалы, известные как deepfakes. Эти материалы могут использоваться для дезинформации, шантажа или распространения ложной информации.
- Нарушение приватности: нейросети могут обрабатывать большие объемы данных, включая личные фотографии и сообщения пользователей соцсетей. Это может привести к утечке личной информации и ее использованию злоумышленниками.
- Фишинговые атаки: мошенники могут использовать нейросети для создания более убедительных сообщений и писем, которые выглядят как настоящие.
- Автоматизация кибератак: нейросети могут быть использованы для автоматизации атак на компьютеры и сети, делая их более эффективными и сложными для обнаружения.
- Кибершпионаж: злоумышленники могут использовать нейросети для анализа больших объемов данных, собранных из различных источников, чтобы выявить уязвимости и получить доступ к конфиденциальной информации.
«Для защиты своих данных необходимо придерживаться некоторых правил: использовать двухфакторную аутентификацию, регулярно обновлять пароли, использовать длинные и сложные пароли, шифровать личные файлы и папки, особенно если они содержат конфиденциальную информацию. Соблюдать осторожность при публикации личных данных, избегать размещения слишком личной информации, такой как адрес проживания, номер телефона или детали повседневной жизни. Использовать надежное антивирусное программное обеспечение и файрволы, регулярно обновлять их, чтобы защититься от новейших угроз. Не открывать ссылки и вложения в письмах и сообщениях от неизвестных отправителей. Проверять подлинность сайтов и приложений, прежде чем вводить туда личную информацию», – сказала Марина Жданова.
Она также рекомендует избегать публичных облачных хранилищ.
«Хранить важные документы и фотографии лучше на локальных носителях или в защищенном облаке с надежной системой доступа. Следует контролировать разрешения приложений, перед установкой нового приложения внимательно изучать его политику конфиденциальности и список запрашиваемых разрешений», – добавила Жданова.
Эксперт советует следить за новостями в сфере информационной безопасности и повышать свою цифровую грамотность.
Ранее мы писали, что главному редактору ИА «ДОН 24» Виктору Серпионову поступило сообщение якобы от одного из сотрудников областного ведомства. После первого подозрительного сообщения «Приветствую» мошенник начал видеозвонок. Собеседником оказалась нейросеть, которая очень сильно была похожа на реального человека.
«Нейросети могут создавать визуально привлекательный контент, но зачастую он страдает от отсутствия мелких нюансов, присущих реальному миру. Например, движения могут казаться немного прерывистыми или механическими, а голос – монотонным и лишенным эмоциональной окраски.
Важно также помнить, что с развитием технологий нейросети становятся все более совершенными и различить их работу становится все сложнее. Поэтому, помимо внимательного анализа, полезно использовать специализированные инструменты и сервисы, предназначенные для выявления сгенерированного контента», – сказала Марина Жданова.
Ответить
Ответить