Огненный петух клюнул Ростов: почему в этом году столько пожаров
Ростов-на-Дону, 24 октября 2017. DON24.RU. Второе полугодие 2017 года стало для жителей Ростовской области рекордсменом по информационным поводам, связанным с пожарами, и принесло на донскую землю несколько настоящих трагедий. Год еще не закончен, но уже можно подвести некоторые итоги, кратко вспомнить о самых резонансных пожарах, проследить динамику и разобраться, кто виноват и что делать.
Статистика: тренд снижения прервал всплеск
В Ростове-на-Дону год Огненного петуха по восточному календарю оправдал свою символику на все сто процентов.
Но отставим астрологию и огненную месть древних меотов, потревоженных реконструкцией улицы Станиславского, в сторону и сосредоточимся на статистике.
Источник: Управление надзорной деятельности Главного управления МЧС России по Ростовской области.
Цифры говорят нам, что, начиная с 2010 года с его аномально жарким летом, показатели по пожарам в областном центре и в регионе в целом оставались стабильными, а количество унесенных ими жертв из года в год снижалось. Прошлый год дал незначительный всплеск по числу пожаров и погибших непосредственно в Ростове-на-Дону, но первое полугодие 2017 года статистически продолжало динамику снижения количества пожарных эпизодов. Но последние три месяца в Ростове только и разговоров что о пожарах. В чем же дело?
Что год текущий нам готовит
Наибольшее количество пожаров зарегистрировано в жилом секторе – 1178 эпизодов. Их доля от общего числа пожаров по области составила 57,8% (в 2016 г. – 1216, или 61,0%). При пожарах в жилом секторе погибло 130 человек, это 87,3% от общего числа погибших по области (в 2016 г. их было 130, или 92,2%).
Подразделениями Федеральной пожарной службы на пожарах спасено 4393 человека и материальные ценности на сумму 1 млрд 452 млн 445 тыс. руб. В то же время огнем уничтожено 694 строения, 93 единицы техники.
Другие показатели демонстрирует таблица:
Комментируя ситуацию летом, заместитель губернатора Вадим Артемов сообщил, что количество ландшафтных пожаров выросло по сравнению с 2016 годом в два раза, а площадь пожарищ увеличилась и вовсе в девять раз.
Таким образом, формально количество пожаров выросло на не так уж сильно, но вот сумма ущерба при этом возросла в несколько раз. Статус происшедших за этот триместр пожаров был столь высок, что оказал значительное влияние на формирование федеральной новостной повестки.
Не менее важно и то, что характер этих пожаров вызывал у горожан подозрение, что без злого умысла здесь не обошлось.
Горящая тема
Самые высокоранговые пожары заполонили новостные ленты с началом установившейся в середине лета жары. Началось с ландшафтных возгораний, потом запылали дома, цеха и склады.
В Ростове-на-Дону стали обсуждать поджоги как наиболее вероятную причину участившихся пожаров. 7 августа в переулке Марти произошел пожар, вокруг которого стали нарастать слухи о «черных риэелторах», которые намерены огнем выгонять неуступчивых жильцов в отместку за отказ продавать приглянувшиеся участки. Местные жители утверждали, что в районе за несколько дней случилось несколько возгораний, которые им удавалось победить собственными силами. Жара отодвинула эти слухи на задний план. В начале августа в связи с ухудшением ситуации с ландшафтными пожарами донской губернатор Василий Голубев потребовал усилить контроль за ситуацией с предотвращением пожаров и обеспечить постоянную готовность специальной техники. А природа, измученная жарой, продолжала приносить печальные «сюрпризы»: ландшафтные пожары вспыхивали в разных районах области. 17 августа, казалось, наступил апогей: в Усть-Донецком районе начался пожар, который смогли потушить только спустя несколько дней, после того как вызвали группировку парашютно-десантной пожарной службы федерального резерва ФБУ. Всего на ликвидацию огня бросили более 1000 сотрудников разных ведомств и волонтеров, несколько сотен единиц техники, включая спецавиацию. Несмотря на это, за несколько дней в районе пламя уничтожило более 4200 га деревьев.
Но не успели еще как следует справиться с бедствием в Усть-Донецком районе, как настоящая катастрофа произошла в донской столице.
«Огонь поядающий»
В середине дня 21 августа вспыхнули несколько домов в частном секторе на улице Нижегородской. Аппетиты огненной стихии быстро поглотили несколько кварталов. Более полутысячи человек в спешном характере эвакуировали. Имущество спасать было некогда. На локализацию пожара бросили более 2000 человек, несколько сотен единиц техники.
Несмотря на все усилия, пожар полыхал сутки: сгорело около 120 домов на площади около 10 тыс. кв. м. Один человек был найден погибшим. На Дону ввели режим чрезвычайной ситуации, пострадавшим пообещали компенсации. У многих ростовчан был шок от случивлшегося, запах гари заполнил город и окрестности.
После этого пожара любой эпизод из сводки МЧС стал вызывать нездоровый ажиотаж. И, увы, таких эпизодов действительно стало значительно больше, чем ранее. Но по сравнению с пожаром на Нижегородской улице они уже не приковывали к себе столь пристальное внимание.
Пылающая башня
Очередную волну слухов о поджоге породил пожар в десятиэтажном отеле TORN HOUSE 21 сентября. Тогда погибли двое служащих отеля, окрестные дома и учреждения пришлось эвакуировать. Последствия были бы, вероятно, куда более печальными, если бы гостиница была более плотно заселена. Сразу же стали тиражироваться слухи о том, что владельцы устроили пожар, чтобы получить страховку; другие судачили, что отель сожгли конкуренты. Ни одна из этих версий официального подтверждения не получила.
Потом горели частные дома и хозпостройки в Новочеркасске, тушили пожары в районе ростовского зоопарка, под Ростовом, в Азовском районе, в лесопарке на Штахановского... Казалось, огненные происшествия слились в бесконечную череду, люди скоро привыкнут и перестанут обращать на сообщения о возгораниях внимание. Но нет.
Рынки в огне
Рынок «Восточный» загорелся 8 октября. В короткое время на 6000 квадратных метров сгорели 500 контейнеров с товарами, павильоны, торговые ряды – и надежды предпринимателей.
К утру 9 октября даже самые скептически настроенные к конспирологии горожане начали судачить о том, что это уже чересчур, что совпадением такая цепочка пожаров быть никак не может. Разоренные торговцы делали осторожные намеки, что у пожара на рынке могут быть вполне прозаические причины из области экономики: мол, на некоторых других рынках торговые площади пустуют, и недовольные этим конкуренты могли «помочь» предпринимателям с Темерника принять решение о смене места торговли.
Когда эксперты установили, что причиной пожара стала халатность при проведении сварочных работ, версия о поджоге утратила популярность, но 22 октября вновь, простите за каламбур, возродилась из пепла, когда сгорел уже торговый павильон площадью 1400 метров в районе рынка «Атлант».
Конечно же, засудачили о «мести» конкурентов с «Восточного».
Круг слухов и сплетен замкнулся, включив в себя множество предположений – от происков «черных риелторов», изгоняющих неуступчивых хозяев с лакомых для застройки мест, до настоящей торговой войны. Занавес? Постучим по дереву... Или лучше по чему-нибудь более огнестойкому.
Кто виноват и что делать
Страховые компании не хотят связываться с рисками страхования торговых построек от огня. Будет неудивительно, если они начнут избавляться и от «токсичных активов» в виде страховых договоров с владельцами нерентабельных гостиниц или жилья в перспективных для новой застройки районах. Потому что независимо от того, какую версию называют эксперты, у населения есть свои соображения на этот счет. И не все они касаются только «экономической» подоплеки поджогов. Например, бытует версия о том, что телефонный терроризм, пик которого пришелся на тот же период, что и самые знаковые пожары, как-то с ними связан. Якобы пока МЧС, как и другие службы, тратит время и ресурсы на борьбу с ложными звонками о минировании, более жестокие злоумышленники получают окно возможностей для того чтобы причинить ущерб подручными средствами. Как выяснилось, анонимные угрозы поступали по IP-телефонии именно из сопредельного государства, которое в одностороннем порядке находится с нами в далеко не дружеских отношениях.
Столь значительный рост ущерба от пожаров закономерно вызывает вопрос: кто понесет за это ответственность? Неожиданный уход руководителя главного управления МЧС по Ростовской области Валерия Синькова на новое место можно воспринимать двояко. То ли руководитель регионального отделения ведомства хорошо себя проявил в борьбе со стихией и пошел на повышение, то ли это, наоборот, мягкая отставка.
Наверное, поиски виноватых в этом случае не слишком продуктивны. Является ли ситуация в Ростовской области действительно из ряда вон выходящей? Вряд ли. Например, на Дальнем Востоке в этом сезоне произошло 2074 лесных пожара, уничтоживших площадь около 2,1 млн га. На этом фоне результаты нашего региона выглядят более чем скромно. Вопрос не в том, какой регион античемпион по величине ущерба. А в том, что для Ростовской области такая ситуация с пожарами нетипична, поэтому к ней оказались не готовы. Значит, нужно признать изъяны в инфраструктуре, недостаточность парка специальной техники, которую не получается концентрировать в нужных точках достаточно быстро и эффективно. Осознать потребность в новых информационно-аналитических подходах к предотвращению и профилактике пожаров. Внедрять более современные системы оповещения и использовать при строительстве более дорогие, но более огнестойкие материалы. На будущее, при составлении бюджета МЧС в регионе нужно учитывать изменения климата, тенденцию к опустыниванию востока региона и множество других факторов, которые в 2017 году сыграли в унисон и привели к небывалому росту катастрофических пожаров.
Высшая мера: за и против
Ростов-на-Дону, 23 октября 2019. DON24.RU. В России не утихают споры о возможной отмене моратория на смертную казнь. Поводом к возобновлению дискуссии послужила трагедия в Саратове, когда рецидивист убил девятилетнюю девочку.
Третьеклассница Лиза 9 октября ушла из дома в школу и пропала. В поисках ребенка участвовали полицейские, волонтеры и сотни горожан. Тело школьницы нашли в одном из гаражей, в совершенном преступлении сознался 35-летний житель Саратова, показав полицейским, как и почему задушил девочку. По словам убийцы, Лиза грубо ответила на его вопрос, и он решил ее наказать. Как выяснилось позже, у преступника есть непогашенная судимость за изнасилование, разбой и «насильственные действия сексуального характера».
После того как в Сети появилась информация о задержании мужчины, жители Саратова устроили стихийный митинг у гаража, где следователи планировали провести следственный эксперимент. Толпа окружила машину полицейских, где в этот момент находился задержанный, намереваясь устроить самосуд. В итоге на место прибыл дополнительный отряд ОМОНа, который помог оттеснить людей. Для того чтобы довести подозреваемого до отдела в целости и сохранности, правоохранителям пришлось переодеть его в форму полицейского.
На фоне происшедшего в интернете начали собирать подписи под петицией за возвращение высшей меры наказания, а Госдума провела опрос на своей официальной странице в соцсети. На вопрос «Как вы считаете, нужно ли вернуть смертную казнь педофилов и для убийц детей?» более 46 тысяч человек выбрали ответ «да» (80% опрошенных). Ответ «нет» выбрали больше 9000 человек (17%).
«Молот» выяснил у экспертов, возможно ли в нашей стране возвращение смертной казни, какие существуют адекватные альтернативы и насколько правильной будет отмена моратория на высшую меру наказания.
Кандидат медицинских наук, врач-психиатр высшей категории, дочь психиатра, разоблачившего Чикатило, Ольга Бухановская:
– Я категорически против возврата к смертной казни, ведь, пока мы не начнем доказывать вину людей профессионально, без «выбивания» показаний, высшую меру наказания ни в коем случае возвращать нельзя. К сожалению, сейчас немало купленных судебных решений, и пока мы будем жить в нашей реальности со сфабрикованными уголовными делами, доказательствами, купленными экспертизами и свидетельскими показаниями, это невозможно, даже если речь идет о высшей мере с приведением в исполнение с отсрочкой на 10 лет. Сегодня нередко «выбивают» показания, засовывая бутылки и электрические провода людям в прямую кишку, причиняя невыносимые боли и страдания. Поэтому, пока не вернутся на прежний уровень мораль и ответственность за свои поступки, пока студенты (будущие адвокаты и следователи) не начнут учиться на достойном уровне, думать и отвечать за судьбы людей, это недопустимо.
Я могла бы одобрить смертную казнь лишь в одном случае: если она будет наказанием за коррупцию. Предположим, человек украл больше 5 млн рублей, и его вина доказана. Доказали – и расстреляли. Но на сегодняшний день дела по коррупции и растратам – словом, по экономическим преступлениям – у нас тоже не доводят до конца. И среди них тоже немало сфабрикованных.
Настоятель храма Всех Святых, иерей Алексей Кашуба:
– Если говорить о моем личном мнении, то хочу напомнить, что в Ветхом Завете, когда Бог давал закон Моисею, он обозначил наказания за смертные грехи и серьезные проступки. Одним из них была смертная казнь. Например, за доказанное прелюбодейство мужчину и женщину прилюдно забивали камнями, чтобы другим неповадно было повторить этот грех. В Новом Завете смертная казнь не была отменена, однако Иисус и не говорил, что она должна сохраниться. Что касается истории церкви, мы помним, что во время правления византийских императоров (кстати, помазанников божьих), в Киевской Руси при князьях и царях тоже были смертные казни. Таким образом, вопрос отмены моратория на смертную казнь – неоднозначный. Конечно, христиане скажут, что человеку надо дать шанс исправиться, но важно и помнить о нашем несовершенном судебном процессе. Были случаи, что человека осуждали на 10 лет и, когда он отсидел девять, перед ним извинялись и отпускали – а многие люди выходят из тюрьмы духовными инвалидами. В любом случае, я думаю, что в этом вопросе церковь поддержит то решение, к которому придет общество.
Член Совета Федерации от Ростовской области Ирина Рукавишникова:
– Возврат к смертной казни в России, на мой взгляд, невозможен. В настоящий момент установлен мораторий на ее применение. Это одно из демократических общечеловеческих завоеваний, которое необходимо сохранить.
Путь другой. Сегодня в России нет никакого жесткого контроля за лицами, склонными к насилию, убийству и т. д. За реальными или потенциальными рецидивистами. Есть опыт зарубежных стран, когда после первого же совершенного преступления – насилия, убийства, особенно в отношении ребенка, – на отбывшего наказание преступника надевается неснимаемый электронный браслет, позволяющий контролировать все его перемещения и контакты. В некоторых странах для рецидивистов практикуется стерилизация.
Кроме того, в качестве наказания за такие преступления уже после отбытия назначенного срока должен соблюдаться жесткий запрет на занятие определенными видами деятельности, связанными с детьми, например работа учителя, воспитателя, тренера и т. д. Законодательству России нужно идти путем установления жесткого контроля за лицами, входящими в группу «потенциально опасных».
Юрист, член экспертно-консультационного совета Госдумы РФ Николай Кандикудряков-Тигранн:
– На этот вопрос сложно высказаться однозначно. Возможно, и стоило бы вернуть смертную казнь за такие жестокие преступления, как педофилия и терроризм. Но такую меру можно рассматривать только в случае неоспоримых доказательств вины, иначе рано или поздно пострадает невиновный. Например, за преступления маньяка Чикатило успели казнить нескольких невиновных людей. Считаю, что вопрос о возврате высшей меры должен рассматриваться только после совершенствования российской судебной системы.
Напомним, 2 августа 1996 года в Бутырской тюрьме был расстрелян серийный маньяк, садист и педофил Сергей Головкин, жертвами которого стали 11 мальчиков. Это была последняя казнь в нашей стране, с тех пор начался «бескровный» период современной России. Отмена смертной казни была важнейшим условием вступления России в Совет Европы, и в 1996 году представители МИД страны подписали протокол № 6 Европейской конвенции о защите прав и основных свобод человека.
Ответить
Ответить
Ответить
Ответить