Ростов-на-Дону, 21 сентября 2017. DON24.RU. Какие секреты красоты хранит министр здравоохранения, что предпочитает на ужин, зачем ей «Инстаграм» и почему она уверена, что частная медицина – от лукавого. На эти и другие вопросы «Молоту» ответила Татьяна Быковская, возглавляющая донской минздрав с 2004 года.

Никогда не ела фастфуд, беляши и «Сникерсы». 

– Татьяна Юрьевна, уже 13 лет вы — лицо донского здравоохранения, и при взгляде на вас кажется, что в этой отрасли царят лишь благополучие, успех и процветание. Поделитесь секретами своей красоты и стройности с нашими читателями.

– Знаете, когда я еще работала в районе, мне говорили: «Вот, у вас в отрасли не все хорошо, а на вас глянешь – и кажется, что все чудесно». Но если еще на меня бы смотрели и видели, что все плохо, вот это был бы конец. Это, конечно, шутка, а если по существу – меня так воспитали родители. Я всегда при любых жизненных обстоятельствах считала, что по одежке встречают, и  считаю, что руководитель должен внешне соответствовать своей должности,  быть не расхлябанным, а собранным, потому что за ним – отрасль, которую он представляет.

– И все-таки есть ли у вас секреты? Как вы питаетесь?

– Питаюсь, наверное, как все, но никогда не ела фастфуд, даже в самые тяжелые годы своей жизни. Никогда не ела пирожки с ливером, беляши, «Сникерс», никогда не кормила этим свою семью. Всегда считала, что я лучше отварю картошку с соленой рыбой, помидором или огурцом. Как моя дочь любит говорить: «Мама, а давай сегодня устроим деревенский ужин».

– Ежедневно занимаетесь спортом?

– Не всегда. На отдыхе стараюсь много ходить, чтобы поддерживать форму. Дома я кручу велотренажер, но тоже, к сожалению, не всегда, за что себя очень сильно ругаю. 

– Ваша стремительно развивающаяся карьера начиналась в операционной БСМП, где вы работали медсестрой. Были ли в вашем опыте летальные исходы? Дайте совет начинающему эскулапу, как стать настоящим специалистом.

– В бытность мою операционной сестрой, к сожалению, были разные ситуации, но во всяком случае ни разу на столе пациент не остался. Однажды привезли женщину на большом сроке (беременности), у которой практически отказали почки. Счет шел на минуты, операция была связана с кесаревым сечением. Я растерялась, не знала, что делать, и тут завотделением говорит мне: «Ты, что, хочешь, чтобы у тебя пациентка осталась на операционном столе?»  И сразу мозги становятся на место, ты мгновенно концентрируешься, и руки сами начинают делать то, что они должны.

Хоть меня и ругают, когда я говорю, что у каждого врача есть свое кладбище, но это не мной сказано. К сожалению, врачи не боги, и у каждого врача случаются летальные исходы. У хирургов и кардиохирургов, к сожалению, их больше. А начинающим врачам я могу дать только один совет:  к любому пациенту надо отнестись так, как ты бы отнесся к своему самому близкому человеку. Если мы выбрали эту профессию, если пришли в нее, то мы не можем говорить о том, что у нас нет времени, я занят, мне платят маленькую зарплату, как многие говорят: «Как платят, так и лечим». Тогда не надо работать! Любой медицинский работник должен жить в ладу со своей совестью, должен задавать себе вопрос: «Все я сделал для того, чтобы спасти этого человека, или нет?» Как, собственно говоря, и чиновник. Когда ты сделал все для того, чтобы побороть костлявую с косой, – это одно, а когда просто наблюдал за тем, что происходит, – это совсем другое. 

Антибиотики – это далеко не панацея. Это, наоборот, вред. 

– У вас взрослая дочь и подрастает внучка. Как вы лечите своих близких? Сейчас многие уже при температуре 38 дают ребенку антибиотики, однако в зарубежной медицине к ним прибегают только в самых крайних случаях и используют под жесточайшим контролем. 

– Антибиотики — это далеко не панацея. Это, наоборот, вред. Я ничего никогда не давала своему ребенку при температуре ниже 38, только воду с лимоном, чай с малиной, просто воду – обильное питье нужно для того, чтобы снять интоксикацию. Если это вирус, то тогда, конечно, противовирусные препараты. Но организм ребенка и взрослого сам должен бороться, если температура до 38 – надо просто ему в этом помогать. Самое главное: не надо заниматься самолечением и принимать лекарства бесконтрольно. Родители любят чуть что сразу давать детям антибиотики, а потому у них вырабатывается антибиотикоустойчивость, и мы ничего не можем с ними делать. Особенно сейчас, когда очень быстро дети цепляют себе бактерии, возникает бактериальная пневмония и другие заболевания. Сегодня многие молодые девушки не могут выносить ребенка, часто рожают недоношенных или детей с внутриутробной инфекцией, потому что все это связано с тем, что организм мамы разбалансирован так, что ребенку в нем некомфортно. Поэтому злоупотреблять антибиотиками – самое последнее дело. Многие говорят, что за рубежом хорошо лечат. Так вот там даже при температуре 40 больным антибиотики не дают.  Только если убеждены в том, что это действительно пневмония, а если это вирусный процесс, то никогда, и в этом плане я считаю, что зарубежная медицина действует правильно. Там в аптеке никто не продаст вам антибиотик без рецепта.

Но лучшее лекарство – это мама. Она нужна даже тридцатилетнему ребенку, когда он болеет, а маленькому – тем более. Никто лучше мамы не поймет, не услышит и не успокоит.

– Евгений Евтушенко говорил, что вся народная медицина – это дитя наших еще не убитых инстинктов. А как вы относитесь к лечению яблочным уксусом, отварами и подорожником?

– Все относительно. С точки зрения антисептического действия подорожник никто не отменял, но если в ране идет гнойный процесс – положите подорожник, дождитесь, пока будет флегмона. Обертывание детей с раствором из 1/3 яблочного уксуса и 2/3 воды для снятия жара тоже никто не отменял, но это мера временная. Чай с калиной стабилизирует давление, это факт, но при этом отказываться от гипотензивных препаратов нельзя. То есть неправильно лечить гипертонию калиной, а пить чай с ней при повышенном давлении – очень даже хорошо. Когда-то говорили, что при наличии пневмонии надо намазаться барсучьим жиром. Я считаю, что это полный бред, потому что он забивает поры, кожа не дышит, у человека нет потоотделения.

Меня не очень любят руководители частных клиник, потому что я эти клиники не очень люблю

– Бесплатное лечение – дорогое удовольствие, говорят в народе. Как вы оцениваете появление первого частного роддома в Ростове и множества коммерческих клиник? 

– Если честно, меня не очень любят руководители частных клиник, потому что я эти клиники не очень люблю. Есть, без сомнения, очень хорошие частные лечебные учреждения, но можно иметь дело только с теми, которые соглашаются работать в системе ОМС, где одинаковые правила для государственной и частной медицины. А остальные берут только то, что красиво лежит на поверхности, например занимаются урологией, гинекологией в той части, где решаются эстетические вопросы, дерматовенерологоией и т. д. Я с уважением отношусь к частной медицине в области пластической хирургии и косметологии, то есть к тому, что государством в принципе определено как платная услуга. Все остальное — это от лукавого, особенно частная стоматология, как бы они на меня ни обижались. Часто человек за бешеные деньги получает помощь, к сожалению, не всегда качественную, а потом возвращается с жалобами. Поэтому если частник готов принять все те нормативы законодательства, которые определены 323-м законом, милости просим, но часто это просто источник получения денег, и когда там возникает проблема, они с ней не готовы справиться. У многих нет реанимации, они не могут оказать помощь в случае возникновения экстренной ситуации. Все хотят снять вершки и потом умыть руки.

– Как вам удается держать удар?

– Я умела держать удар с детства, этому меня научили родители. Никогда не позволяла себя незаслуженно обижать. И благодарна своему папе, который после драк, когда  на меня кто-то жаловался,  всегда спрашивал: «За что ты его била?» Я объясняла, и он становился на мою сторону, говорил: «Да, ты права». А еще мне всегда везло. Я не могу сказать, что жизнь сильно меня била, но когда это случалось, со мной всегда оказывались люди, которые поддерживали и направляли на верный путь. Еще важно, что мне никогда не мешали принимать решения.  У меня были руководители, которые говорили: «Хорошо, делай вот так, если ошибешься – мы тебе поможем». Мне давали право выбора, так и научилась держать удар. Хотя мое внешнее спокойствие далеко не всегда говорит о том, что я спокойна в душе.  

– Вы единственная из ростовских министров и других высокопоставленных чиновников ведете страницу в «Инстаграм». Сами пишете посты или помогает пресс-секретарь? Зачем вам это?

– Нет, пресс-секретарь меня за это только критикует. (Смеется.) Все началось с того, что «добрые» люди любили рассказывать мне, что на странице моей дочери не все правильно. И я, честно говоря, зарегистрировалась там для того, чтобы увидеть, что она там пишет. В октябре будет год, как я веду страницу в «Инстаграм», и за это время мне всего один раз написали гадость. Но если ты не можешь исключить из своей жизни неприятного тебе человека, то в «Инстаграм» можно запросто его заблокировать. Самое главное для меня в «Инстаграм» – это возможность утром поздороваться со своими друзьями и подписчиками, а вечером пожелать им спокойной ночи, высказать свои мысли и воплотить в жизнь свою несостоявшуюся мечту детства: когда-то я хотела стать журналистом. Пишу я сама и отвечаю на комментарии тоже сама, может же быть у человека какое-то хобби! Я рада тому, что ко мне в директ иногда обращаются люди со своими проблемами и я им помогаю, это еще один прямой канал связи с жителями Ростовской области.