От балета до кресла в министерстве: где можно найти работу в ДНР
Ростов-на-Дону, 31 октября 2018. DON24.RU. Обстановку на рынке труда в ДНР можно охарактеризовать в нескольких словах: сложно, но не безнадежно. Рабочие места есть, хотя зарплата чаще всего будет невысокой. Тем не менее эти доходы смогут обеспечить человеку то, что экономика именует базовыми потребностями: квартплату с коммуналкой, проезд и приемлемую еду без излишеств. Впрочем, вопрос покупательной способности и зарплаты в ДНР – тема отдельного разговора, а пока – о трудоустройстве.
Трудовая книжка, белая зарплата
Согласно официальной информации, недавно представленной Республиканским центром занятости ДНР (далее – РЦЗ ДНР), за девять месяцев 2018 года работодатели предоставили чуть менее 39,5 тысячи заявок о вакансиях, что почти на четверть превышает прошлогодние показатели за аналогичный период. Также в этом году удалось трудоустроить 18 тысяч жителей ДНР, однако общее число состоящих на учете в центрах занятости составляет 36 тысяч человек. Сейчас на сайте РЦЗ ДНР в открытом доступе находятся свыше 11 тысяч вакансий с диапазоном зарплат от 2514 российских рублей в месяц у подсобного рабочего до 27 398 рублей у горнорабочего очистного забоя.
Большинство вакансий в базе данных РЦЗ ДНР – это рабочие профессии и должности служащих в бюджетных организациях. Значительная часть из них не требует высокой квалификации от соискателя. Впрочем, подобный «ассортимент» мы увидим в картотеках всех без исключения служб занятости земного шара: туда работодатель старается подавать информацию только на те вакансии, которые можно закрыть, что называется, с улицы.
Потрясения действительно многое поменяли на донецком рынке труда. Однажды довелось услышать историю семьи, состоявшей исключительно из офис-менеджеров в двух поколениях и переквалифицировавшейся даже не в управдомы, подобно герою известной книги, а в дворники.
База данных в какой-то мере отражает реальный спрос общества на те или иные специальности. На сегодня Центр занятости ДНР располагает всего 20 заявками на менеджеров, 31 – на экономистов и 14 – на юристов. Чуть больше повезло бухгалтерам – в них нуждаются 128 работодателей. Зато на сварщиков поступило 203 заявки, 815 – на слесарей, 858 – на рабочих разных специальностей, 249 – на дворников и 455 – на уборщиц. Также насчитывается 578 педагогических вакансий, 289 инженерных, 1451 врачебная, а также более полутора тысяч свободных рабочих мест для среднего и младшего медперсонала.
Тем не менее среди заявок работодателей попадаются и весьма примечательные. Например, в один из ведущих театров республики требуются режиссер-постановщик и мастер сцены, в другой – артисты балета. Еще в одном из донецких вузов открыта вакансия заведующего кафедрой строительства железных дорог, мостов и транспортных тоннелей с ученой степенью не ниже кандидата наук.
РЦЗ ДНР не единственная площадка, на которой работник и работодатель ищут друг друга. Объявления о вакансиях на своих сайтах публикуют министерства и ведомства, предприятия и учреждения.
Кстати, в ДНР устроиться в министерство, причем в центральный аппарат на серьезную должность и без всякой «волосатой руки», – вполне реальная вещь. Такие заявки и на своих собственных ресурсах, и в республиканских СМИ неоднократно размещали те же Министерство угля и энергетики, Министерство промышленности и торговли, Министерство агропромышленной политики и продовольствия, а также МЧС ДНР. Лично знаю людей, которые трудоустраивались, воспользовавшись подобными объявлениями.
Распространена в ДНР и такая специфическая форма трудоустройства, как оплачиваемые работы временного характера. Это вариант для самых сложных жизненных обстоятельств. Например, когда долго не можешь найти работу по специальности, или же когда отправили в отпуск без содержания, что тоже случается, хотя и не так часто, как еще пару лет назад. Здесь соискателю чаще всего предложат работы по благоустройству территорий, ремонту дорог, обслуживанию инвалидов. Кстати, делопроизводитель в центре занятости тоже может быть из этой же самой категории временных работников. Трудоустройство в данном случае будет официальным, со всеми полагающимися записями в трудовой книжке, а зарплата – белой, хотя и весьма скромной даже по донецким меркам.
Кто хочет – находит средства
Даже в эпоху интернета и центров занятости приклеенное на стену бумажное объявление продолжает оставаться одним из лучших средств адресной доставки информации. Потому что бывают случаи, когда требуется человек именно из этого квартала или пары соседних: например, магазин открывается рано утром и закрывается перед самым комендантским часом, а значит, времени на дорогу нет. И сколько ни подавай заявку на такую вакансию в центр занятости, шансы на встречу работодателя с работником будут стремиться к нулю.
Кроме того, интернет проник далеко не повсюду. Поэтому листок бумаги, приклеенный к столбу на сельской остановке и извещающий о том, что в соседнем фермерском хозяйстве требуется доярка, имеет все шансы донести столь важную информацию до кого-либо из местных жительниц. Или вывешенный возле магазина на городской окраине красочный плакат о том, что вновь заработавшая шахта нуждается в рабочих подземных специальностей, вполне заинтересует окрестное мужское население. Интереса добавит также то, что доставка к месту работы и обратно производится транспортом предприятия: график смен на шахте не слишком привязан ни к ритму жизни города, ни к комендантскому часу, да и сама шахта может находиться не близко. А внимание студента привлечет информация на стенде у деканата о том, что требуется преподаватель в школу.
Конечно, уличные объявления, помимо бесспорных плюсов в виде большей оперативности и досягаемости целевой аудитории, имеют и массу недостатков: их содержимое весьма часто нуждается в проверке. Однако, такие объявления являются популярным источником информации для лиц, ищущих самозанятости и желающих поехать на заработки.
Насчет первых – сегодня в ДНР достаточно многие из имеющих свою машину подрабатывают частным извозом. Достаточно выгодными из-за возможности прихватить мелкий попутный груз считаются направления в Россию и на Украину, однако, чтобы ездить туда, нужно обладать весьма пробивным характером: очередь на погранпереходах и блок-постах совсем не то место, где можно зевать. По городу ездить не настолько интересно: служб такси достаточно много, конкуренция высока, тарифы не задерешь.
Еще одной из популярных форм самозанятости в ДНР стали кофейни, парикмахерские и всевозможные ремонтные мастерские: до войны такого их числа не было. С этим явлением еще полтора десятилетия назад довелось столкнуться в Абхазии и Южной Осетии: в Сухуме чашку кофе за пять рублей можно было вполне официально заказать даже на главпочтамте, а на цхинвальском рынке за тридцать рублей можно было подстричься или отремонтировать ботинки. В условиях военного лихолетья подобные начинания убивают сразу нескольких зайцев: во-первых, позволяют использовать невостребованные помещения. Например, вряд ли раньше кто-то мог подумать, что для оборудования уютной кофейни в стенах бывшей турфирмы помимо витрины и кофеварки может потребоваться всего несколько настенных панно и мебель, креативно сколоченная из деревянных поддонов. Но самое главное – что они дают доход работающим и приносят пользу клиентам.
Кого не устраивают зарплаты в ДНР, те направляются на заработки. Основная масса трудоустраивается в России, немногочисленные почитатели Запада едут в Европу, преимущественно в Польшу. Если с Россией все понятно: единое культурное пространство, общая ментальность и симпатии населения к Донбассу, то с Польшей не все так однозначно. Дело в том, что она вместе с Чехией и Венгрией оказалась среди немногих в Восточной Европе, кто при вступлении в Евросоюз сохранил свой промышленный потенциал от прежних времен. Прибалтика и балканские страны, например, растеряли его полностью. Но работать в Польше стало некому: местное население польстилось на более высокие немецкие и британские заработки, поэтому туда хлынули гастарбайтеры из бывшего СССР.
Впрочем, даже из подконтрольной Украине части Донбасса туда мало кто едет: по части бесчеловечного обращения с иностранными рабочими с нынешней Польшей может сравниться только Третий Рейх. Интернет полон историй о злоключениях польстившихся на польские злотые гастарбайтеров: шестнадцатичасовой рабочий день с выходным раз в две недели и полным запретом на стирку в будни – это цветочки по сравнению с полнейшим отсутствием охраны труда и совершенно немыслимыми ни в России, ни в ДНР несчастными случаями на производстве.
Поэтому даже в столь трудный час люди в Донбассе помнят простую истину: «Кто хочет – ищет средства, кто не хочет – ищет причину!» Помнят и трудятся. А достаток при таком уровне трудолюбия и нежелания сдаваться на милость судьбы – это вопрос времени.
Шутки про водку и непривычная открытость: как донские студентки покоряют заграничные вузы
Ростов-на-Дону, 8 октября 2019. DON24.RU. Трое студентов из Ростова-на-Дону, поступившие в зарубежные вузы, получили социальную поддержку от московской школы управления «Сколково». В рамках программы «Глобальное образование» три ростовчанки – Мария Сенинец, а также Валентина и Юлия Тамбовцевы – стали обладательницами гранта на обучение за границей при условии, что, получив диплом, они не меньше трех лет проработают по полученной специальности в России. Корреспондент информационного агентства «ДОН 24» побеседовала с девушками и узнала, как приняли их далекие страны, как протекает их учеба и какие планы они строят на ближайшее будущее.
Опа-опа, Америка-Европа
Сестры Юлия и Валентина Тамбовцевы учились в Донском государственном техническом университете. По их словам, о возможности получить грант на высшее образование за границей они узнали на одной из международных выставок, проходивших в Ростове в 2016 году. И воспользоваться ею они решили сразу.
«Нам оставалось поступить в зарубежный вуз и пройти отбор среди возможных участников, заполнив анкету на сайте и предоставив документ о поступлении. Для этого не требовалось сдачи дополнительных экзаменов или написания научных статей», – рассказали девушки, уточнив, что наличие опыта работы и опубликованных статей все же были при отборе преимуществом.
Сейчас сестры проходят обучение по направлению «Инженерные кадры» в Техасском университете в Остине, США.
Мария Сенинец же получила степень магистра в ДГТУ и совмещала преподавание на кафедре «Мировые языки и культуры» там и в Центре международного обучения и тюнинга. Во время учебы в магистратуре она изучала испанский как второй иностранный язык, контактировала с испаноязычными партнерами вуза, координировала работу дискуссионного клуба на кафедре, а также занималась переводом текста меморандума о российско-испанском сотрудничестве, подписанного в целях распространения в России изучения испанского языка.
Поняв, что этот язык стал занимать все большее место в ее жизни, она решила, что хочет познакомиться с образовательной системой Испании изнутри.
«Вопрос страны обучения был для меня предопределен. Что касается университета, то тут тоже у меня не было сомнений. Как только в списке программы появился Автономный университет Мадрида, я сразу начала поиски научного руководителя. Это очень престижный университет в Испании. Кроме того, Мадрид – это столица Испании, административный, культурный, политический и географический центр», – поделилась ростовчанка.
С 2016 года Мария проходит обучение по направлению «Педагогические кадры».
Приветливые американцы и открытые испанцы
Рассказывая о том, как проходил процесс вливания в студенческое сообщество других стран, все три девушки признались, что проблем у них с этим не было. И в США, и в Испании к гостям из России отнеслись дружелюбно.
«США – страна удивительного культурного и национального разнообразия, поэтому здесь не принято судить человека по тому, где он родился или откуда приехал. Поначалу было сложно приспособиться к необыкновенной приветливости и открытости американцев, но это сложно назвать дискомфортом. Скорее наоборот, возможностью научиться у них дружелюбию и уважительному отношению к окружающим. За два года, проведенных в Америке, мы ни разу не столкнулись с отрицательным к нам отношением из-за того, что мы из России», – признаются Валентина и Юлия.
Мария, в свою очередь, призналась, что с испанцами ей приходится сложновато, но всему виной разнообразный и быстрый испанский язык.
«До поступления у меня был сдан международный экзамен DELE по испанскому на уровень В2. Потом, уже в Мадриде, я прошла обучение в официальной школе языков на уровне С1 и сдала соответствующий экзамен. Официальные школы языков в Испании – это государственные учреждения, дипломы которых ценятся выше, чем международный экзамен DELE. Но тем не менее когда, например, мы в университете идем на обед, я все еще не могу полноценно участвовать в беседе. Если в ней принимают участие несколько человек из разных регионов Испании, а также из стран Латинской Америки, я просто не успеваю обрабатывать информацию и выдавать реакцию, так как они очень быстро говорят, все с разными акцентами, и не ждут паузы, чтобы вставить свой комментарий, постоянно перебивают. Это не считается грубым, но только в неформальной обстановке», – рассказывает девушка.
Она добавила, что в менталитете испанцев также есть некоторые вещи, к которым ей было сложно привыкнуть.
«Испанцы любят задавать очень личные вопросы малознакомым людям, чем иногда ставят меня в ступор. Вообще, многое, что в России считается дурным тоном, здесь норма. В университете, например, между студентами и преподавателями нет никакой субординации. Да, скажете демократия, но я знаю, какие неудобства это доставляет преподавателям. При этом преподаватели могут прийти в университет в спортивном костюме или в шортах. У нас так не принято», – отмечает Мария, подчеркивая, что большинство испанцев – очень открытые и дружелюбные люди.
Впрочем, стереотипы о русских все же бытуют и в той стране, и в другой.
«Самые распространенные стереотипы – это то, что в России круглый год зима и медведи по улицам ходят!» – смеются Юлия и Валентина.
Испанцы же в этом отношении оказались оригинальнее, хотя и не намного:
«Часто приходится слышать шутки про шпионаж. А еще классический вопрос: «Как ты там живешь в этом холоде?» И когда я говорю, что в Ростове летом +40, это вызывает недоумение. Я помню, на одном семинаре со студентами магистратуры зашел разговор о России, и один студент сказал, что он про Россию знает только три слова: водка, холод, коммунизм. Да, медведи с балалайками уже не в моде», – заметила Мария.
По ее мнению, на формирование подобных стереотипов во многом влияют местные СМИ.
«В Испанию доходят только самые странные новости. Например, что в Сибири люди отравились шампунем (когда был случай с настойкой боярышника) или что гражданку Испании приговорили к пяти годам тюрьмы, за то, что она украла в аэропорту Пулково всего лишь губную помаду. В то время как она была задержана до выяснения обстоятельств кражи косметички с украшениями на достаточно крупную сумму, которую она, к тому же, украла прямо под камерой видеонаблюдения. Много мемов про Россию появляется в социальных сетях при любом удобном случае. Из последних, например, помните парня из УРФУ, который хотел сфотографироваться возле президента? Я впервые узнала о нем от испанских друзей, приславших мне мем-гифку с подписью «Как выиграть путевку в ГУЛАГ», – рассказывает девушка.
Научная семья
Несмотря на то что и американская, и испанская система образования кардинально отличаются от российской, все три девушки отзываются об учебном процессе крайне положительно.
«Поначалу было очень сложно приспособиться к учебному процессу, но со временем стали четко видны его преимущества. Архитектурная школа Техасского университета является одной из лучших в США и дает возможность студентам без получения степени бакалавра архитектуры получить степень магистра архитектуры, что невозможно сделать в России. Нам открыт доступ к многочисленным инновационным технологиям, таким как 3D-принтеры, лазерные установки, деревообрабатывающие станки и дроны, что позволяет воплощать самые креативные идеи в жизнь. Каждый из преподавателей Архитектурной школы имеет стаж работы в лучших архитектурных фирмах Америки, а также в самых престижных университетах, благодаря чему возможен баланс между теоретическим материалом и практическими навыками», – делятся сестры Тамбовцевы.
Мария Сенинец тоже признается, что учеба в аспирантуре не дается легко, и дело тут в ее специфике – аспирантам предоставляется практически полная автономия. То есть у них нет общей для всех образовательной программы.
«В первый семестр аспирант совместно с научным руководителем разрабатывает план проведения диссертационного исследования, который утверждается координационным советом программы. У каждого аспиранта он свой, индивидуальный, и со многими, кто обучается по этой же программе, я просто не знакома. Основными попутчиками на моем пути стали участники исследовательской группы по наднациональной образовательной политике GIPES. Это уникальное междисциплинарное сообщество педагогов, исследователей, аспирантов и студентов, объединенных общими темами исследований. А еще это мощный источник информации по узкой тематике. В рамках группы проводятся различные образовательные мероприятия, проекты, пишутся совместные научные работы и так далее. Именно участники исследовательской группы стали моими вдохновителями, единомышленниками и друзьями, которые всегда готовы подсказать и помочь. Это моя научная семья», – признается Мария.
А потом – назад в Россию, знания применять
Несмотря на то что до завершения обучения еще далеко – сестры Тамбовцевы окончат магистратуру в 2020 году, а Мария Сенинец защитит диссертацию в 2021 году, – девушки уже задумываются о том, что будут делать по возвращении в Россию.
Мария отмечает, что защита диссертации – это только начало научной жизни исследователя. Она планирует разместить публикации результатов своей работы в различных научных изданиях – на испанском, русском и английском языках. А затем – вернуться в Ростов, где она надеется принести пользу.
«В программе помимо списка зарубежных университетов для обучения есть список рекомендованных работодателей. Мой родной ДГТУ входит в этот список. Мне хотелось бы работать на развитие отношений с Испанией и испаноговорящими странами, в том числе с целью проведения педагогических сравнительных исследований. Я думаю, такой обмен опытом, идеями и результатами исследований был бы очень полезен», – считает девушка.
Она подчеркивает, что в России ученые ориентируются на англо-американский опыт, в то время как, на ее взгляд, в Испании и Латинской Америке есть сильные научные школы, которые мало известны российской академической общественности:
«Российские научные школы тоже малоизвестны в испаноговорящем мире. При этом труды российских педагогов прошлого (Толстого, Макаренко, Выготского) очень ценятся там. Установление диалога между испаноговорящими и русскоговорящими педагогами-исследователями я вижу как свою профессиональную миссию в долгосрочной перспективе».
Юлия и Валентина, в свою очередь, рассчитывают получить достойную работу в одной из архитектурных фирм Ростова, с которой сотрудничает программа «Глобальное образование». Однако, на их взгляд, сегодня список подходящих работодателей невелик, и они надеются, что за год он расширится.
«Несмотря на то что Ростов является нашим приоритетным местом поиска будущей работы, мы открыты всем возможностям и будем рассматривать также и другие города, так как уверены, что навыки, полученные в США, будут востребованы во многих архитектурных фирмах по всей России», – добавляют девушки.
