На месте заброшенного завода «Кристалл» в Таганроге вырастет 25-этажный дом
Ростовская область, 10 октября 2022. DON24.RU. Неиспользуемые помещения завода «Кристалл», расположенного в Таганроге, собираются преобразовать, сообщил журналистам глава администрации приморского города Михаил Солоницин. «Молот» проанализировал потенциал редевелопмента промышленных территорий и выяснил, что здесь может появиться и почему инвесторы все чаще присматриваются к браунфилдам.
С видом на море
«Кристалл» уже не действует, часть промышленных зданий пустует. Завод, с 1957 года выпускавший оборудование для сапфировых изделий, применявшихся в электронной промышленности и электротехнике, был признан банкротом в 2019 году. По словам Михаила Солоницина, сейчас предприятием владеют несколько собственников, с которыми власти ведут переговоры, стремясь найти решение, с тем чтобы эта территория обрела новую жизнь.
Как рассказал «Молоту» главный архитектор Таганрога Дмитрий Иваненко, в утвержденном мастер-плане прописано несколько вариантов развития. Один из них – создать общественно-деловую зону с площадью, парком и жилой башней, где первые шесть этажей отдадут под коммерческие помещения, лекторий, научно-производственные лаборатории.
«Во втором варианте запланирована композиционная доминанта – 25-этажная башня. Это достаточно высокое здание для Таганрога, оно будет здорово смотреться со стороны моря. Все это было предложено мастер-планом, но сейчас мы все-таки рассматриваем возможность не образовывать жилую зону, а сделать ее полностью общественно-деловой с гостиницами, кафе, ресторанами, парком», – сообщил «Молоту» Дмитрий Иваненко.
Такой подход объясняется тем, что экс-завод вплотную прилегает к Пушкинской набережной, а значит, интереснее было бы создать рекреационную зону, хотя мастер-план этого и не предполагает, убежден главный архитектор приморского города.
«Мы ждем инвесторов, которые предложат свое видение. Главное – комплексное развитие территории», – подчеркнул Дмитрий Иваненко.
Подходящие браунфилды
Сейчас незадействованные площадки предприятий, они же браунфилды, обладают известной долей инвестиционной привлекательности, заверил «Молот» генеральный директор Агентства инвестиционного развития Ростовской области (АИР РО) Игорь Бураков.
«Примеры тому есть, в том числе и среди проектов, которыми занимается Агентство инвестиционного развития Ростовской области. Например, производство комплектующих для компьютерной техники группы компаний Option. В следующем году Option начнет строить в Советском районе Ростова-на-Дону завод по выпуску ноутбуков, а пока производит микроэлектронику на реконструированной браунфилд-площадке», – уточнил Игорь Бураков.
По такому же принципу разместился и азовский завод татарской компании «Ай-Пласт» по выпуску крупногабаритной пластиковой тары. Выбирая площадку, компания рассматривала несколько регионов, и одним из самых весомых аргументов в пользу Ростовской области стала территория вблизи донских портов с удобным выходом на внешние рынки. А на базе бывшего Новочеркасского завода синтетических продуктов создан целый индустриальный парк, где локализованы проекты уже целого ряда компаний.
«Еще пример – группа «Ростсельмаш», разворачивающая свой проект по выпуску прицепной и навесной техники в цехах бывшего ТагАЗа, который работал на территории бывшего Таганрогского комбайнового завода. Проект «Ростсельмаша» позволит возвратить таганрогское предприятие в комплекс аграрного машиностроения региона. Логично, что на площадке бывшего комбайнового завода возобновляется выпуск именно сельхозтехники. Тут повезло найти профильного инвестора», – констатировал глава АИР РО.
По его словам, приземлить инвестпроект на браунфилдах бывает трудно из-за морально устаревших мощностей.
«Однако под современные производства все-таки лучше строить новые корпуса, чем пытаться втиснуть их в построенные много десятилетий назад, при других нормах, правилах, технологиях», – резюмировал Игорь Бураков.
Шпионки стали героинями исследования «Мата Хари в донском варианте»
Ростовская область, 20 января 2025. DON24.RU. При советской власти женщины-шпионки большевистского подполья были героинями, а в 1990-е годы «белая» романтика создала своих кумиров. К судьбам «сирен из красного штаба» обращаются в своем исследовании «Мата Хари в донском варианте» доктор исторических наук, главный научный сотрудник ЮНЦ РАН Андрей Венков и профессор кафедры всеобщей истории Кабардино-Балкарского государственного университета Хамитби Мамсиров. Об этом пишет газета «Молот».
Свободу шпионкам
Имена подпольщиц известны, и об их работе достаточно подробно рассказывается в мемуарах разных большевистских деятелей. Ученые черпали сведения о красных подпольщицах в основном из этих источников и архивов ФСБ. Исследование показало, что во время Гражданской войны главными в разведке стали женщины – выходцы из интеллигенции. Они были переброшены на Дон через линию фронта из Москвы и других регионов. Для работы курьерами брали местных девушек.
– Почему ставку делали именно на женщин?
– Мужчины не всегда учитывали их роль в общественно-политической жизни. Чтобы въехать или выехать из области, им, в отличие от мужчин, не требовалось объяснение. Ростовский губернатор генерал-лейтенант Семенов позволил женщинам «временно или совсем покидающим Ростов-на-Дону» не брать разрешительные выездные свидетельства. Вот шпионки и пользовались вовсю этой свободой. Шла Гражданская война, они приезжали из советской России на Украину, а потом спокойно перебирались на Дон. Была создана целая разведывательная сеть, сыгравшая большую роль в Гражданской войне на Дону и в целом на юге России. Советское командование располагало сведениями, которые менялись каждый день. В феврале 1920 года во время боев на левом берегу Дона, по воспоминаниям одного из командиров красных кавалеристов, в степи красные заблудились, а мимо проходила колонна белых казаков, и красноармейцы спокойно произнесли пароль, который менялся ежедневно. Когда белые пошли в наступление осенью 1919-го, красным о его начале было известно заранее, за три дня. Откуда? Потому что шпионки узнавали эти сведения от белых офицеров. Вспомните библейские сюжеты: Ева соблазнила Адама, Далила выведала у Самсона, в чем его сила… Так и шпионки – знакомились с белыми офицерами, узнавали необходимые сведения и передавали все большевистскому штабу. Ради получения информации они применяли свои чары для завлечения и уничтожения белых офицеров, – рассказывает «Молоту» Андрей Венков.
Сирена из красного штаба
В то время когда Ростов был занят белыми (1918–1919 годы), в еженедельнике «Донская волна» писали о Елене Зявкиной (настоящее имя – Елена Реук). Была напечатана ее фотография с подписью «Сирена из красного штаба Зявкина, увлекавшая офицеров в сети советской контрразведки». Она посещала увеселительные заведения, завлекала белых офицеров в район Темерницкого моста, где на них нападали подпольщики. 22 мая 1918 года красная шпионка была арестована, состоялся военно-полевой суд. Были предъявлены тяжкое обвинение (22 уничтоженных офицера, из них три полковника) и веские доказательства. Приговор: 20 лет каторжных работ – и то лишь потому, что по закону женщин нельзя было расстреливать.
Казалось бы, с провалом Зявкиной большевистское подполье в Ростове ждало фиаско. Но нет. После ареста Елены шпионскую сеть было легко восстановить, причем именно в Ростове.
– Ростов – полиэтничный город, считался торговым и бандитским. Если мы возьмем середину XIX века, то градоначальники жили по принципу «живи сам и давай жить другим». Сюда было легко вписаться шпионкам, прибывавшим под видом беженок. Самое активное для них время – с декабря 1918 года и весь 1919 год, когда установилась белая власть, – объясняет Андрей Венков.
Казнь без суда и следствия
Условия, в которых работали чекистки, этакие роковые красотки, зачастую идеализировались.
– Так уж повелось, что шпионская деятельность романтично описывается в художественных произведениях, в кино. Один из примеров – Миледи в «Трех мушкетерах», шпионка кардинала. На самом же деле реальные персонажи были далеки от совершенства, – полагает Андрей Венков. – Подпольщица Ольга Шатуновская вспоминала, как в предательстве заподозрили молодую красивую женщину, присланную в Ростов из Москвы. Она служила в штабе одной из частей деникинской армии и для отвода глаз даже стала любовницей одного офицера. Рискуя жизнью, передавала ценные сведения о военных действиях, о намечаемых передвижениях частей... Руководительница подпольной организации решила, что эта женщина одновременно работает и на деникинцев. Не вызвав ее, не допросив, ей заочно вынесли смертный приговор как предателю, и по настоянию этой руководительницы привели в исполнение. «Особенно я была поражена, увидев одну из членов организации в платье покойной. Я не скрыла своего удивления и получила упрек в интеллигентской бесхребетности», – написала Шатуновская. В Москве о расправе над разведчицей Афанасьевой узнала советник Ленина Елена Стасова и признала, что вина в ее гибели лежит на секретаре Донского комитета Ольге Минской. Последнюю отозвали из Ростова, и вместо нее секретарем Донского комитета была послана Женя Листопад. На мой взгляд, она была очень хорошим организатором, сделала все, чтобы подполье не провалилось окончательно, и когда в Ростов въезжала конная армия Буденного, подпольщицы вышли навстречу.
– Вы изучали организацию белой и красной разведок. Какая, на ваш взгляд, была эффективнее?
– У меня сложилось впечатление, что у красных разведка была лучше. Большевики не стеснялись использовать самые различные методы, а Деникин был по своим взглядам либерал и, когда создавал разведку и контрразведку, не стал привлекать жандармов и царских полицейских, так как они показали себя как «кровавые жандармы». Деникин привлек юристов, адвокатов, прокуроров. Может быть, они и были хорошими профессионалами в своей сфере, но опыта оперативной работы у них не было.
– Как сложилась судьба донских последовательниц Маты Хари?
– Подавляющее большинство разведчиц уничтожили в конце 1930-х годов. Большую роль сыграло, на мой взгляд, то, что они были еврейками и происходили из интеллигентных семей, а у нас тогда к власти привлекли очень много выходцев из деревень, бывших батраков, а те ко всем «нерусским» относились подозрительно. Женщины-еврейки свое отработали, и их убрали как чуждые элементы.
Женский метод в борьбе с классовым врагом
В. П. Глазепа (Варя), служившая няней гинекологического отделения больницы Красного Креста Ростова-на-Дону (в больнице у большевиков в 1917-м была явка), вспоминала: «Когда Красная армия первый раз выбила юнкеров из Ростова, то старший персонал нашей больницы пытался укрыть в больнице 13 белых офицеров, не успевших отступить. Их переодели в женские платья, забинтовали головы и разложили между женщинами на кроватях... Когда в больницу пришли матросы с «Колхиды», я подошла к их руководителю и указала, где лежат юнкера. Их немедленно забрали».
Мата Хари стала широко известна в первом десятилетии XX века в Европе как танцовщица «восточного стиля». Во время Первой мировой войны занималась шпионской деятельностью в пользу Германии. Расстреляна по приговору французского суда за шпионаж в пользу противника в военное время. Имя стало нарицательным для женщин-разведчиц.
