Худрук «Театра 18+» Юрий Муравицкий: В условиях жесткой конкуренции все театры равны
Фото: Юрий Муравицкий. Автор: Владимир Котов
Ростовская область, 3 апреля 2020. DON24.RU. Режиссер, художественный руководитель «Театра 18+» Юрий Муравицкий рассказывает, как в условиях пандемии и режима самоизоляции выжить театру, помогают ли онлайн-трансляции спектаклей росту зрительского интереса и как именно в самом скором времени изменится «Театр 18+».
– Всех волнует ситуация с пандемией и вынужденной остановкой деятельности частных театров, которых не финансирует государство. Что делать, как выживать людям театра, которые остались фактически без возможности заработка?
– Я думаю, сейчас многие не знают, что делать. Придется либо просто пережидать, либо находить другие источники заработка, переквалифицироваться, учиться зарабатывать в интернете: начать преподавать онлайн, завести свой Youtube-канал, снимать смешные видео и зарабатывать на рекламе, стать блогером. Не знаю. Точно могу сказать только одно: эта ситуация для всех нас – прежде всего повод серьезно задуматься о том, как жить дальше.
– Как будут выживать театры после пандемии? Изменятся ли способы привлечения зрителей в театр? Что такого особенного должен предложить театр (особенно региональный, частный), чтобы люди в условиях экономии принесли ему свои деньги, заплатив за билет?
– Если театры переживут пандемию, значит, уж точно выживут после. Конкуренция явно усилится, поскольку людей, желающих посещать публичные места, еще какое-то время будет значительно меньше. На поддержку властей надежды нет. Они всегда найдут объяснения, почему не могут помочь частному театру, – это я уже понял на личном опыте. Способ привлечения зрителя в театр меняется уже сейчас. И, как показывает практика, мы недооценивали интернет и его возможности. Вот, например, онлайн-показы спектаклей, оказывается, действительно подогревают интерес к театру и расширяют его аудиторию.
В сложных экономических условиях театр должен будет больше думать о том, чего ждет от театра зритель. Не чего он, как ему кажется, хочет, а что ему действительно нужно. Что может театр предложить такого, от чего зритель не сможет отказаться? Это должно быть что-то действительно интересное. Вот тут и станет ясно, кто чего стоит. А какой это театр – государственный или частный, большой или маленький, региональный или столичный, – это уже не важно. В условиях жесткой конкуренции все равны. Выживут сильнейшие или умнейшие.
– Есть мнение, что радикальный постмодернистский театр нарушает личные границы зрителя, когда у актера и зрителя происходит прямой непосредственный контакт (например, в спектакле «Грязнуля» (18+), который шел в «Театре 18+». Где та граница, после которой актер и режиссер должны оставить зрителю его личное пространство? Как не оттолкнуть зрителя, привыкшего к классическому репертуарному театру и впервые пришедшего в «Театр 18+»?
– Спектакль «Грязнуля» (18+) входил в тройку самых популярных и хорошо продаваемых спектаклей в «Театре 18+». Билеты на него раскупались мгновенно. Ростовский зритель обожал этот спектакль. Вот вам и ответ. И это уже давно не радикальный и даже не постмодернистский театр, скорее просто современный, интерактивный, постдраматический или метамодернистский театр. По поводу прямого непосредственного контакта: во-первых, прямой непосредственный контакт – это физическое прикосновение. У нас такого практически не бывает. Но если даже мы каким-то образом используем интерактив в спектаклях, мы всегда соблюдаем три правила: все должно быть безопасно, добровольно и разумно. Это и есть те границы, о которой вы спрашиваете. Мы всегда предупреждаем зрителя о том, что его ждет, и никто у нас в театре не нарушит ваше личное пространство без предупреждения и вашего согласия, никто не будет трогать зрителя против его воли, создавая опасность для его здоровья.
Мы не думаем о том, «как не оттолкнуть зрителя», мы думаем о том, как его привлечь. Либо ты создаешь что-то новое, интересное – то, что зрителя может зацепить по-настоящему, и тогда к тебе приходят, даже если афиши твоего театра не висят по всему городу; либо ты из года в год гонишь то, что было придумано уже лет 50–60 назад, прикрываясь определением «классического репертуарного театра», и тогда тебя могут спасти только постоянные вливания из городского, областного или федерального бюджета.
– Недавно вы объявили о новой форме существования театра и удивлялись, что даже после «Золотой маски» в театре не наблюдается приток зрителей. Значит ли это, что у нас в Ростове и области публика все еще относится с опаской к эксперименту и готова нести, как и раньше, свои деньги классическим театральным региональным «монстрам» или антрепризам, где цены достаточно высоки? Получается, что зритель не готов или готов только к развлечениям, театральному фастфуду?
– Я бы вообще исключил из употребления слово «эксперимент» – этим словом очень легко спекулировать, что угодно этим словом можно оправдать. А на деле, любая новая постановка в любом театре – это эксперимент. Даже если актеры ходят в «исторических» костюмах. Ты никогда не знаешь заранее, пойдет зритель на этот спектакль или нет. Если, конечно, это не тупая антрепризная комедия или примитивная мелодрама. И проблема, конечно же, не в зрителе. Ростовский зритель – это не какая-то однородная масса, здешние зрители, как и люди вообще, бывают разные. Одним нравится одно, другим другое. У «Театра 18+» есть свои зрители. Мы их любим, а они нас. Есть люди, которые ходят на наши спектакли по нескольку раз. Но их не много. Для того чтобы их стало больше, нужна реклама, на которую у частного театра нет денег.
Да, мы рассчитывали на то, что после номинации и потом, после получения «Золотой маски», публика «Театра 18+» расширится. Так обычно происходит, по крайней мере в Москве. На наш спектакль «28 дней» (18+), который в этом году номинирован, после объявления номинантов билеты невозможно было купить, а до объявления он не так хорошо продавался. Но в случае с Ростовом этого не произошло. О причинах можно долго размышлять. Возможно, в Ростове «Золотая маска» – это не критерий, и люди при выборе театра руководствуются чем-то другим.
Сейчас мы расширяем формат во всех смыслах: будем ставить не только современные пьесы, но и классику, запускаем программу «Открытая площадка» – будем давать возможность молодым творцам реализовать свои театральные идеи, ну и вообще, будем делать более зрительский театр, не в ущерб художественной составляющей, конечно же. Камерная опера «Это любовь», которую мы сейчас продолжаем репетировать онлайн, надеюсь, станет настоящим хитом и своего рода манифестом нового «Театра 18+».
Беседовала Надежда Феденко
Без волонтеров нет шансов: как молодая семья из Ростова помогала очищать пляжи Черного моря от мазута
Ростовская область, 26 января 2025. DON24.RU. Новогодние праздники молодая супружеская пара из Ростова, Евгений и Александра Неговора, провели неординарно – отправились в Краснодарский край, чтобы помочь в очистке пляжей Черного моря, пострадавших от разлива мазута. Своими впечатлениями от поездки с корреспондентом ИА «ДОН 24» поделился Евгений.
– Почему решили поехать собирать мазут?
– Увидели масштаб экологического бедствия, осознали, что можем помочь. В последние годы мы часто бывали на пляжах Анапы, они нам дороги, к тому же в Краснодарском крае живут наши родственники.
– Сколько дней вы помогали убирать нефтепродукт?
– Два дня: 5 и 6 января. В первый день мы отправились в п. Витязево, где расположен основной штаб. Там зарегистрировались, получили памятки, Саше выдали необходимое снаряжение: костюм, сапоги, очки, респиратор и перчатки. Я заказал себе все это заранее и подготовил старую обувь, которую не жалко было испачкать мазутом, но забыл ее дома и собирал мазут в новых белых кедах. Лопаты и мешки выдают на местах. Во второй день я отправился очищать пляж в ст. Благовещенскую. Уже один, без Саши.
Фото предоставлено Евгением Неговора
– Где вы выжили? Была ли какая-то специальная база для волонтеров?
– Мы остановились в Темрюке у родителей Саши. Для волонтеров была предусмотрена гостиница.
– Сколько примерно было добровольцев, собирающих мазут?
– В первый день на пляже в Витязеве собралось около 100 волонтеров. Из-за неблагоприятных погодных условий – сильного дождя и ветра – мы пробыли там недолго, примерно два часа. На следующий день в Благовещенской было уже около 500 волонтеров. Накануне я узнал, что там произошел крупный выброс мазута.
– Каков средний возраст добровольцев? Это молодые люди?
– Большинство волонтеров – в возрасте от 35 до 50 лет. Видел парочку бабушек примерно 70 лет. Я думал, что чисто молодежь одна будет. Студентов, наверное, процентов 10 было.
Фото предоставлено Евгением Неговора / на снимке Александра Неговора
– Среди добровольцев много приезжих или в основном это местные жители?
– В основном все волонтеры – приезжие. Некоторые из них писали на своих комбинезонах город и имя, например «Рязань, Вася». Я общался с водителями самосвалов и тракторов, но они были из Краснодарского края, не из Анапы. Также подвозил маму с дочкой, которые прилетели убирать мазут в Анапу из Нового Уренгоя на четыре дня. Они рассказали, что никогда раньше не были на море зимой. Сейчас в их городе –30 °С, а в Анапе солнечно и тепло. Еще познакомился с парнями из Москвы и Воронежа.
– Сколько времени вы работали во второй день?
– Весь день. Штаб открывается в 09:00 и закрывается с наступлением темноты, примерно в 17:00, электричества там нет. На второй день я собрал четыре мешка с мазутом. Каждый мешок необходимо наполнить нефтепродуктом примерно наполовину. Мазут очень тяжелый. Половина мешка весит около 30 кг, а полный – примерно 60–70 кг. Также помогал откапывать застрявшие самосвалы. У каждого были свои задачи: кто-то собирал большие куски мазута, кто-то – мелкие фрагменты, другие просеивали песок. Благодаря усилиям множества людей и техники около 70% пляжа было очищено.
Фото предоставлено Евгением Неговора
Видео предоставлено Евгением Неговора
– Кому-нибудь становилось плохо от паров мазута?
– Не видел. Были волонтеры на джипах и квадроциклах, которые привозили еду и отвозили людей в штаб, где они могли отдохнуть. Вообще, запах мазута был очень сильным. Когда гуляешь по Анапе, его не чувствуешь, но чем ближе подходишь к пляжу и морю, тем он становится более ощутимым.
– Голова не болела от резкого запаха?
– Если использовать респиратор, то нет. Он должен быть определенного класса, предназначенным для защиты от паров нефтепродуктов.
Фото предоставлено Евгением Неговора
– Кто-нибудь был в новогодних костюмах?
– Да, были волонтеры в шапках Деда Мороза. Также были косплееры, изображавшие героев одного популярного сериала.
– Планируете ли вы купаться в Черном море в 2025 году?
– Посерфить на море 100% поедем.
– Это ваше первое волонтерство?
– Помогаем еще «Собачьему патрулю». На нашей свадьбе был QR-код, по которому можно было сделать пожертвование. Считаю, что, для того чтобы помочь, необязательно куда-то ехать. Если говорить о разливе мазута, то можно пожертвовать на разработки. Например, я слышал, что несколько инженеров изобретают приспособление, которое позволит быстрее отделять мазут от песка. В целом средств защиты и инструментов там очень много – лопат больше, чем волонтеров. Мне кажется, что жертвовать на них уже избыточно.
Фото предоставлено Евгением Неговора
– Какие впечатления остались от поездки?
– Работы много, люди молодцы, что приехали. Без волонтеров там вообще нет шансов что-то убрать.
– Отправились бы еще раз убирать мазут?
– Конечно! Если бы выдалась свободная неделька, поехал бы на всю!
Крушение двух танкеров, перевозивших мазут, «Волгонефть-212» и «Волгонефть-239», произошло 15 декабря 2024 года во время шторма в акватории Керченского пролива. Один из членов экипажа погиб, остальных эвакуировали. По информации Минтранса России, в результате аварии в море попало около 2400 т нефтепродуктов, что меньше первоначальной оценки.
26 декабря 2024 года в Краснодарском крае ввели режим ЧС федерального уровня. Тысячи волонтеров со всей России отправились в регион ликвидировать последствия аварии: одни – убирать мазут с пляжей, другие – спасать птиц, морских обитателей, пострадавших от экологического бедствия.
Ранее донской волонтерский центр объявил о наборе добровольцев из Ростовской области для помощи в ликвидации последствий разлива мазута в Краснодарском крае.
