Ростовская область, 30 мая 2020. DON24.RU. В результате развала СССР, который наш президент назвал одной из двух величайших геополитических катастроф в XX веке, государствообразующий русский народ, создатель страны с более чем тысячелетней историей, оказался в самом бедственном положении.

В его государстве, которое он строил и защищал многие века, были воздвигнуты искусственные перегородки, разорвавшие единую российскую этнополитическую ткань на многие части. Таким образом, осуществилась стародавняя мечта русофобов коллективного Запада, когда в отторгнутых от великорусского государственного ядра землях миллионы русских людей (великороссов, малороссов и белороссов) оказались за границей (вне пределов исторической России), разделенные и противопоставленные друг другу.

Однако развал Советского Союза не остановил холодной войны, которая отныне ведется с еще большей военно-политической, экономической, идеологической и информационной ожесточенностью, затрагивая почти все стороны современного человеческого бытия. Еще в августе 1994 года один из видных деятелей «мировой закулисы», глава Трехсторонней комиссии, бывший американский государственный деятель по своему социальному статусу и польский еврей по происхождению Збигнев Бжезинский так прямо и заявил, что Российская Федерация – отныне побежденная страна, которая проиграла титаническую борьбу на международной арене. По его глубокому убеждению, утверждать, что держава, осмелившаяся противостоять коллективному Западу, «не Россия, а Советский Союз, – значит бежать от реальности. Это была Россия, названная Советским Союзом. Она бросила вызов США. Она была побеждена. Сегодня не надо подпитывать иллюзии о великодержавности России. Нужно отбить охоту к такому образу мыслей».

Эти слова хорошо иллюстрируют все то, что мы можем сегодня наблюдать во взаимоотношениях коллективного Запада с нашей страной. В то же время это не снимает ответственности с советской правящей элиты (доставшейся нам по наследству со времен СССР), не сумевшей справиться с вызовами времени. Кровавые межнациональные разборки, захлестнувшие всю страну от Вильнюса до Душанбе накануне ее развала, поставили точку в ленинской внутренней политике. Став краеугольным камнем в государственном здании Советского Союза, она в итоге привела к крушению некогда единой державы, разорванной на 15 «национальных квартир» (по числу союзных республик).

Но даже когда рушилось все то, что созидалось многими годами, правящий слой Страны Советов, словно играя в поддавки с собственной судьбой, был больше озабочен, выражаясь словами незабвенного профессора Преображенского из повести Михаила Булгакова «Собачье сердце», обустройством судеб чужеродных голодранцев, нежели трагической участью собственного народа. Кто сегодня вспомнит о кровавой драме, случившейся 4 мая 1989 года, когда в самом центре Кишинева среди бела дня молдавскими нацистами был забит до смерти восемнадцатилетний русский юноша Дмитрий Матюшин, вся «вина» которого заключалась в том, что, возвращаясь из театра со своей знакомой девушкой, он «громко разговаривал по-русски».

От официальных властей Молдавской ССР, как, впрочем, и от союзного центра, никакой реакции не последовало. Убийцы заслуженного наказания не понесли по той простой причине, что никакого расследования не было. Это одна из тех многочисленных трагических историй, которые привели к вооруженному конфликту в Приднестровье, когда Днестр покраснел от крови русских «оккупантов», источаемой из плывущих по нему разрубленных заживо тел. Русских давили бронетехникой в Тирасполе, выгоняли из квартир в Кишиневе, сжигали в Бендерах.

А в это время «заслуженный цыган» Советского Союза, он же народный артист СССР, лауреат Государственной премии РСФСР, актер, а тогда активист Народного фронта Молдавии и кумир молдавских радикалов Михай Волонтир прилюдно взывал: «Русские, убирайтесь вон из Молдовы. Чемодан – вокзал – Россия. Угнетателям и поработителям не место в нашей стране. Объединение с Румынией – это наш единственный путь». Никто тогда ему ни в Кишиневе, ни в Москве не возразил, а точнее, не заткнули рот соответствующими уголовными статьями, которые буквально «плакали» по нему. Ведь призыв к убийству на национальной почве – наказуемое деяние в любой цивилизованной стране.

Правда, от щедрот независимой Молдовы ему обломилась зарплата в местном театре аж в 18 долларов (не говоря уже о еще более мизерной пенсии), на которые прожить нельзя никак, тем более ему, обремененному разными болячками. И вот когда онкологическое заболевание крепко схватило Будулая за глотку, пришлось ему обращаться за помощью к тем самым русским «оккупантам, угнетателям и поработителям», которых он в свое время призывал убивать. Именно они собрали по копеечке средства, отрывая от сердца, чтобы ему, Волонтиру, сделали операцию от рака в Санкт-Петербургской военно-медицинской академии. И таким случаям несть числа. Ибо широк и отходчив русский человек, не зря в свое время писатель Федор Достоевский призывал его несколько сузить, чтобы никакие подонки не могли паразитировать на врожденных, сидящих у нашего народа в крови чувствах сострадания и милосердия.

Молдавская ССР – типичный продукт советской системы, построенный за счет территориальных и прочих ресурсов бывшей Российской империи, на землях ее Бессарабской губернии. Здесь, как и на всех прочих окраинах Советского Союза (союзных республиках), подпиткой националистических настроений в народной толще и организацией массовых гонений на русских занимались не какие-то пришлые из-за бугра бандиты-русофобы, а представители местной партийной номенклатуры из правящей на тот момент коммунистической партии (еще недавно певшие осанну марксизму-ленинизму). Тем более что первым президентом независимой Республики Молдовы стал не кто иной, как бывший секретарь ЦК местной компартии, по совместительству председатель Президиума Верховного Совета Молдавской ССР Мирча Снегур, развязавший кровавую бойню в Приднестровье.

Чтобы разобраться во всем этом, обратимся к истокам данной проблемы, уходящей корнями в «преданья старины глубокой». Дело в том, что историческое Молдавское княжество со столицей в городе Яссы, на которое любят ссылаться кишиневские сторонники «Великой Румынии», на самом деле мало общего имеет с Молдавской ССР, а тем более с современной Молдовой. Молдавских господарей, находившихся в вассальной зависимости от Оттоманской Порты, на официальном языке внешнеполитического ведомства России вплоть до середины XVIII века именовали «мультянскими воеводами», а их подданных – «волохами» (валахами). Молдаване на этнополитической карте Российской империи появились во второй половине XIX века, когда на месте дунайских княжеств Валахии и Молдавии незадолго до начала русско-турецкой войны 1877–1878 годов возникла Румыния, жители которой стали именоваться румынами в отличие от тех, кто проживал на территории русской Бессарабии. Но все по порядку.

Собственно, вся эта история началась тогда, когда  между устьями Дуная и Днестра обосновалась Буджакская татарская орда, осевшая здесь еще со времен завоевательных походов монгольского хана Ногая на рубеже XIII и XIV веков. Татары стали совершать регулярные опустошительные набеги на сопредельные государства, в том числе и на земли исторического Молдавского княжества, которое в итоге попало в вассальную зависимость от турецких султанов. А ее восточная часть была настолько опустошена, что в итоге оказалась заселенной турками, болгарами и прочим людом, чьи нынешние потомки никак не подходят под определение молдавского этноса. Со второй половины XV века здесь обосновались османские завоеватели, которые взяли весь этот край вместе с примыкающими к Днестру землями под свое непосредственное управление, возведя на этой местности свои укрепленные форпосты: крепости Измаил, Бендеры и Аккерман (ныне Белгород-Днестровский). С приходом турок-османов Буджакская орда, не оставившая своего привычного ремесла (набеги с целью захвата живого товара для продажи на невольничьих рынках), попала в двойное подчинение турецкого султана и крымского хана.

Так продолжалось вплоть до второй половины XVIII века, пока в бассейне Черного моря не заявила во весь свой геополитический голос третья сила – Российская империя. По итогам целой вереницы русско-турецких войн на рубеже XVIII и XIX веков территория, заключенная в треугольнике между Дунаем, Прутом и Днестром, оказалась в ее составе. Одному богу известно, каких невероятных усилий и скольких человеческих жертв это стоило нашим предкам.

На момент присоединения к Российской империи этот край фактически обезлюдел. Чтобы противостоять противнику, нисколько не соблюдавшему международные договоренности, русское правительство учредило вначале Бугское казачье войско в 1769 году, а после ликвидации в 1775 году Запорожской Сечи здесь обосновалась некоторая часть запорожцев, которые не ушли за Дунай с прочими сечевиками, принявшими там турецкое подданство. На их базе во время русско-турецкой войны 1787–1791 годов возникло Черноморское казачье войско, которому императрица Екатерина II по представлению их гетмана, светлейшего князя Григория Потемкина-Таврического пожаловала здешние земли в качестве войсковой территории. А после переселения черноморцев на Кубань здесь же по распоряжению русского правительства стали селиться семьи балканских славян, спасавшихся от преследования турецких властей у себя на родине.

Из них по приказу Военной коллегии (министерство обороны образца XVIII века) Российской империи стали формироваться поселенные полки, которые совместно с Екатеринославским казачьим войском несли пограничную службу. После заключения Бухарестского мирного договора, венчавшего собой очередную русско-турецкую войну 1806–1812 годов, на месте вышеуказанной территории была образована сначала Бессарабская область, а затем и губерния с административным центром в Кишиневе.

Все вроде бы шло своим чередом, но тут грянули известные события в 1917 году, которые привели к развалу Российской империи и гражданской войне на ее просторах. Этим не преминула воспользоваться соседняя Румыния, войска которой оккупировали Бессарабию. Страны блока Антанты (Англия, Франция, Италия и Япония) 20 октября 1920 года подписали с ней так называемый Парижский протокол, согласно которому признали данный свершившийся факт юридически оправданным с «географической, этнографической, исторической и экономической» точек зрения.

Правда, представители Советской России с подобным сценарием не согласились, и на картах, выпускаемых в СССР, вплоть до 1940 года Бессарабия считалась оккупированной Румынией. Пока в том же году советская сторона не вернула контроль над этой некогда утраченной территорией. И вот тут-то все и началось. Дело в том, что на тот момент в составе Украинской ССР уже имелась Молдавская автономия, которая из-за отсутствия должного количества лиц титульной нации не дотягивала до статуса союзной республики. С присоединением исторического ядра Бессарабии руководство СССР инициировало создание очередной административно-территориальной единицы всесоюзного значения, то есть Молдавской ССР.

При этом часть исторических земель отошли к УССР, где из них была образована ее нынешняя Измаильская область. В свою очередь, большая часть современного Приднестровья, ранее входившего в состав Советской Украины, пошла на формирование союзной территории Молдавии, в которой по-прежнему были сложности с численностью титульной нации. Союзные власти не остановились даже перед выселением части этносов из данных административных образований. В частности, отсюда в Германию по отдельному соглашению с германскими властями было депортировано около 100 тысяч немцев. Многих русских и представителей прочих народов, проживавших здесь испокон веков, принудили записаться в молдаване.

В общем, ничего такого, что выходило бы за рамки практиковавшегося в Советском Союзе пресловутого интернационализма, который на поверку насаждался в первую очередь русскому населению, а среди прочих культивировался откровенный национализм под маркой национально-культурных особенностей. В Молдавии с развалом СССР это привело к вооруженному конфликту в Приднестровье, жители которого не захотели находиться в ее составе, так как они изначально пожелали остаться в СССР, о чем было заявлено на 2-м чрезвычайном съезде депутатов всех уровней Приднестровья 2 сентября 1990 года, когда собравшиеся провозгласили создание Приднестровской Молдавской ССР. А 25 августа 1991 года ее Верховный Совет принял декларацию независимости, которая сохраняла на территории Приднестровья действие Конституции СССР. При этом здесь состоялся референдум за сохранение Советского Союза 17 марта того же года (за проголосовало 93% местных жителей), в то время как власти Молдавской ССР его проигнорировали.

Дальше все известно. Молдавские власти развязали кровавую бойню в Приднестровье, которую остановили российские миротворцы из состава войск 14-й армии. И сегодня наличие контингента вооруженных сил нашей страны действует на головы молдавских нацистов отрезвляюще. Ожидаемого объединения с Румынией не состоялось по той простой причине, что сама она влачит жалкое существование на задворках ЕС. И хотя в нынешней Молдове не утихают разговоры о «советской оккупации» в уничижительных тонах, хочется кое-что напомнить этим крикунам.

Накануне крушения СССР в 1990 году производство ВВП по паритету покупательной способности на душу населения в Молдавской ССР составило ровно 10 тысяч долларов. Но при этом Молдавия поглощала товаров народного потребления, продуктов и различных услуг на сумму в 13,4 тысячи долларов на среднестатистическое лицо. И к тому же Молдавская ССР представляла собой динамично развивавшуюся союзную республику с достаточно высоким промышленно-экономическим, научным и сельскохозяйственным потенциалом, а нынешняя Молдова ей в подметки не годится.

Выходом из создавшегося положения, по моему глубокому убеждению, может стать только признание суверенитета Приднестровья со стороны нашей страны и установление с ним всех тех отношений, которые имеют место быть с Абхазией и Южной Осетией. Тем более что жители Приднестровской Республики не раз высказывали на референдуме свое желание быть заодно со своей праматерью Россией.