Ростов-на-Дону, 20 ноября 2019. DON24.RU. 20 ноября 1941 года началась первая оккупация Ростова фашистскими захватчиками. Противник вошел в город, в котором работали заводы, в дома подавались вода и электричество, а по мостам через Дон ездили машины и ходили поезда. Донская столица, которую отбили у немцев 28 ноября, была другой: мосты взорваны, дома и заводы разрушены, сотни горожан прячутся по подвалам, а на улицах – трупы зверски убитых людей.

Фото: m.russiainphoto.ru

Впервые немецкие войска подошли к Ростову 17 ноября. Защищали город части 56-й армии Красной Армии. Вместе с другими частями в нее входили 339-я Ростовская стрелковая дивизия и полк народного ополчения, который сформировали из местных жителей.

Еще до начала военных действий на подступах к донской столице десятки тысяч ростовчан копали вокруг города траншеи, строили блиндажи и наблюдательные пункты. Длина этих укреплений превысила 100 км – они протянулись от Дона через Новочеркасск, затем вдоль реки Тузлов до села Генеральского, по балке Каменный Чулек до станции Хопры.

Но горожане всерьез не верили, что в Ростов может войти неприятель.

 «Все время говорят, что немцы близко, мы не верим, не может быть. Ростов-на-Дону – сердце России, и вдруг немцы, никто не верил… Мозг не воспринимал, что могут войти фашисты. Слишком все это быстро, в июне началась война, а пять месяцев – и немцы здесь», – рассказывали после оккупации местные жители.

Люди привыкли жить по соседству с боевыми действиями: через город шли беженцы, сюда привозили раненых красноармейцев, занятия в школах прерывались воздушными тревогами. Но после их отмены уроки продолжались. Постепенно все привыкли, многие даже перестали ходить в бомбоубежища: прятались дома под столами и кроватями. Появление фашистов в городе вызвало настоящий шок.

За город дрались не на жизнь, а на смерть и на земле, и с воздуха. Так, 18–19 ноября вблизи совхоза Овощного (Азовский район, около 10 км от Ростова) шесть самолетов уничтожили два фашистских танка, шесть крытых тентами грузовиков и несколько взводов пехоты.

Фото: twitter.com

Но силы слабели, и уже к концу дня 19 ноября по окраинам города и у переправ через Дон спешно готовили оборону. Несмотря на приказ: «Город Ростов должен быть удержан при всяких обстоятельствах. Драться до последнего бойца!» – предусмотрительно был утвержден и план отступления на левый берег Дона.

«В темную, холодную ночь на 20 ноября наши колонны вытянулись по крутым улицам. Рано утром мы заняли оборону. Командование 347-й стрелковой дивизии приказало направить на танкоопасные направления противотанковые орудия.

Со стороны станицы Александровской появились три фашистских танка. Они медленно спускались по отлогому склону балки Кизитеринка. Стоявшие на их пути противотанковые орудия открыли огонь. Один танк задымился. Прогремели новые выстрелы… Бронированные машины скрылись в зарослях на дне балки.

В двух подбитых танках разведчики обнаружили вышитые полотенца, снятые, видимо, с образниц в украинских хатах, приемник Киевского радиозавода, даже детские игрушки», – приводит источник слова участников обороны города.

Бои у мостов через Дон то и дело переходили в рукопашные схватки, переправы оказывались то под властью захватчиков, то контролировались советскими войсками.

Фото: zen.yandex.com

В середине дня тревожное сообщение пришло с железнодорожного вокзала: станция переполнена, эвакуации ждут и люди, и техника, но неизвестные в форме Красной Армии обливают вагоны керосином и поджигают составы. Оказалось, что на вокзал проникли диверсанты.

В схватках с неприятелем участвовали не только бойцы и добровольцы.

«Отличился и водитель автомобиля красноармеец Денисенко. Находясь в резерве, он, не являясь артиллеристом, вычистил имевшуюся в полку трофейную польскую 37-миллиметровую пушку без прицельного приспособления, а на шутки бойцов и их заявления, что из нее стрелять нельзя, неизменно отвечал: «Я из нее буду истреблять фашистские танки и всякую фашистскую сволочь». Когда же немцы ворвались в Ростов, Денисенко вытащил пушку на Буденновский проспект и открыл из нее огонь по вражеским танкам и автомашинам. Метким огнем из пушки он несколько раз заставлял вражеские танки и машины поворачивать обратно. При отходе из города Денисенко пушку не бросил, а, прицепив ее к автомашине, перевез на левый берег Дона».

Но героическое сопротивление не помогло защитить город. К 17:00 остатки основных сил 56-й армии переправили через Дон. Все переправы взорвали. Горожане остались с неприятелем один на один.

Фашисты «начали грабить, издеваться над мирными жителями, особенно евреями. Их убивали только за то, что они евреи. Их искали по домам, в погребах, на улицах. Только в доме на 36-й Линии около детского сада убили 60 жителей-евреев, а всего в нашем районе – несколько сотен, в основном женщин, детей, стариков. Перед расстрелом над многими издевались, избивали, выбивали зубы, многих убивали прикладами, размозжив головы. Прямо на улице валялись куски черепов этих людей…»

Многие горожане всю неделю просидели в подвалах. Только взрослые время от времени отваживались выйти на улицу, быстро сбегать домой, принести еды себе и детям.

Фото: 900igr.net

Те, кто оставался на улицах, теряли разум от страха. Начались налеты на разбитые во время боев магазины: люди тащили домой все подряд, от муки до музыкальных инструментов, стараясь опередить врагов.

«По улицам вниз к Дону потекли настоящие ручьи алкоголя из разграбленного завода шампанских вин и взорванных винных складов. Находились те, кто черпал кастрюлями и любой другой посудой, а то и ладонями, из этих ручьев или пил вино лежа прямо на земле. Рядом валялись уже пьяные жители».

Город лишился электричества и питьевой воды. Для освещения подвалов стали использовать масляные лампы и керосинки, а спускаться за водой к Дону было слишком опасно, потому что теперь здесь проходила линия фронта. У жителей не осталось выбора – приходилось ходить за грязной водой реки Темерник.

Фото: yandex.ua

На горожан наводила ужас жестокость оккупантов: больше 90 человек выгнали из подвала Дома водников и расстреляли, во дворе школы на 36-й Линии жестоко расправлялись с мирными жителями.

«Отец, я помню, запер на ключ нас с братом и маму просил не выходить тоже и пошел туда. Я почему-то помню, как отец пришел, на нем лица не было, и он вот так бросился на кровать и рыдал. И мама никакими средствами не могла его успокоить, так он рыдал. Он увидел эти тысячи расстрелянных людей».

Не меньше опасались мирные жители и действий Красной Армии. Бои за город продолжались каждый день и каждую ночь. С левого берега Дона били по площадям и улицам, часто попадая в жилые дома.

Один из переживших освобождение Ростова вспоминал, что однажды снаряд прилетел из-за реки и попал в здание: «Развалил второй этаж дома неподалеку от нас, оторвало ногу знакомому мне мальчику. А его родители и кто-то из соседей были при этом убиты».

Фашистская батарея, отвечавшая на огонь, расположилась прямо на проспекте Буденновском.

Фото: fotoload.ru Понтонный мост на 29-й Линии

Оставшиеся в городе красноармейцы спасались, переодеваясь в обычную одежду. Горожане помогали им, прятали в домах, уложив в постели и накрыв с головой одеялами, выдавали за больных тифом – захватчики очень боялись эпидемии.

Оккупанты не брезговали личными вещами ростовчан – в 20-х числах резко похолодало, и немцы останавливали людей на улицах, заставляли раздеваться и разуваться, уносили теплые вещи из домов.

Но несмотря на все усилия, фашисты так и не смогли полностью подчинить себе город. Бойцы совершали вылазки с Зеленого острова, прятались на 37-й Линии, переправлялись через Дон ночью, невзирая на риск погибнуть, провалившись под тонкий ноябрьский лед.

Положение Ростова оказалось крайне невыгодным для освободителей: с приподнятого правого берега Дона было далеко видно, что происходит на левом. Отсутствие леса и кустарников не позволяло скрытно перемещать технику и вооружение.

Но 23 ноября вечером был подписан боевой приказ о нападении на Ростов по трем направлениям. Одну из попыток освобождения предприняли в ночь на 25 ноября: на точки расположения противника налетела авиация, оставив после себя очаги 10 крупных пожаров, а в 06:00 началось наступление. Но, потеряв больше 1100 человек, освободители были вынуждены снова отступить за Дон.

Фото: гуцдниро.рф

26 ноября в районе Батайска началось сосредоточение войск. Сюда стягивали пехоту и технику, боеприпасы и вооружение. В ночь на 27 ноября были подготовлены три перехода через Дон: красноармейцы бурили в тонком льду лунки, а в выступающую воду бросали солому и камыш. К утру получились довольно прочные «дороги», по которым на правый берег утром смогли перебраться даже артиллеристы с легкими орудиями. Но в первый день советские войска не смогли взять город, противник организовал жестокое сопротивление.

Однако на следующий день войска под командованием маршала Семена Тимошенко сломили оборону немцев и отбили Ростов. Следующие семь месяцев, до июля 1942 года, Ростов был прифронтовым городом: здесь размещались военные госпитали, школьники и студенты помогали ухаживать за ранеными, предприятия выпускали боеприпасы и оружие, одежду и обмундирование для фронтовиков. Горожане сдавали деньги на нужды армии: за время Великой Отечественной войны жители донской столицы пожертвовали больше 1,3 млрд рублей, на которые были произведены танки, пушки и самолеты.

Фото: cont.ws

Считается, что освобождение Ростова стало первой значительной победой Красной Армии в начальный период войны.

«Отбросив немецкие войска на 60–80 км, с оперативной точки зрения удалось снять угрозу прорыва немецких войск к Волге и на Кавказ. Южный фланг советско-германского фронта стабилизировался на полгода... Были введены в бой и измотаны все немецкие резервы – в декабре 1941 года ни одна немецкая дивизия из группы армий «Юг» не была переброшена под Москву. Эти достижения советских войск тем более значительны, что всего за полтора месяца до начала Ростовской наступательной операции Южный фронт пережил катастрофическое поражение в Донбассе, и его пришлось воссоздавать практически заново».

При подготовке публикации использовались материалы порталов iknigi.net,  pobeda.poklonnayagora.ru,  ru.wikipedia.org.