Бежавшие из ада: Сальск продолжает принимать эвакуированных из опасных районов Украины, ДНР и ЛНР

Спорткомплекс «Сальский» на время стал домом для десятков граждан, вынужденных покинуть свои дома из-за событий на Украине. Многие из тех, кому удалось вырваться из родных городов, по которым прошёлся безжалостный огонь войны, сейчас приходят в себя, привыкая к тишине и мирной жизни. У себя на родине почти месяц они жили в подвалах без воды, света, тепла, медикаментов и еды. В России беженцы размещаются у родственников или в пунктах временного размещения граждан. В Сальске ПВР развёрнут на базе спорткомплекса, который мы посетили в минувшие выходные.

ОДИН ПУТЬ - В РОССИЮ

В большой комнате, где раньше стояли спортивные снаряды, в два ряда расположились детские кроватки, манежи и спальные места для взрослых. Виктория Гридина укладывает малышей спать. 8 марта ей исполнилось 58 лет. В 1987 году окончила Ростовский государственный пединститут, художественно-графический факультет, 17 лет отработала в школе. Не скрывая слёз, женщина рассказала, через что они все прошли за последний месяц:

- Мы из Мариуполя. Бежали от войны, под обстрелами, бомбами. У нас с дочерью - приёмные семьи: я воспитываю троих сирот - 15, 14 и 13 лет, у дочки Людмилы - восемь детей-сирот и трое родных. У нас это называется детским домом семейного типа. Всего на две семьи у нас 14 детей. Своё состояние я вам передать не могу… Мы остались без ничего, мы - бомжи. Наш прекрасный двухэтажный дом разбомбили. Только вышли из кухни, как несущую стену в метр толщиной пробило снарядом - и дом сложился, как карточный. Страшно было, всё в дыму. Но, слава Богу, никто не пострадал. И мы поняли, что оставаться больше нет смысла. Это была точка отчаяния. Стреляли со всех сторон. Соседи наши сгорели. У приятельницы квартиру сожгли прямо из миномёта. По украинскому коридору мы не могли выйти, потому что знали: там расстреливали людей, даже детей не жалели, кому-то ногу, кому-то руку оторвало, тела некому убирать… У нас был один путь - бежать в Россию по выделенному коридору, где российские солдаты нас защищали, всячески оберегали и помогали. Бежали мы на двух стареньких машинах, в каждой - помногу человек, кто на плечах сидел, кто под ногами лежал. Кто как, в общем, ехали, лишь бы убежать от взрывов. В многокилометровой очереди четверо суток простояли с детьми. Между машинами мы водили хороводы, песни пели, славили Бога - и нас увидели волонтеры, забрали из этой очереди. То есть нам повезло. Приехали мы в Безымянное, нас встретили, накормили, напоили, потом перевели в Новоазовск, оттуда - в Таганрог и после уже привезли сюда, в Сальск. Здесь мы - как в раю. Не бомбят, тихо и не страшно, кормят хорошо. Настолько уютно всё, продумано. Нас хорошо встретили, и питание малышам, и памперсы, и пелёнки предоставили...

То, что мы пережили, никому не пожелаю. Моя мама осталась лежать в своём доме мёртвая, с 11 марта; хоронить некому, службы никакие не работают. Ни полиции, ни администрации - не к кому обратиться. И я неизвестно, когда вернусь. Попросила соседей хоть в огороде похоронить, так им не дают даже выйти из дома - стреляют.

Света, газа, воды нет, мы почти месяц жили без ничего. По воду, за хлебом ходили под обстрелами, а что покупали, то быстро съедалось. Один раз пачку макарон дети где-то нашли, так боец «Азова» приставил автомат к ребёнку и отобрал, сказал, мол, пацан, тебе это не надо, и ещё - матом. Воду добывали так: снег топили, собирали дождевую. Спали одетые - это просто ужас.

Мы приехали голые-босые, люди нам помогают: несут и одежду, и игрушки, и средства личной гигиены. Из администрации часто приходят, интересуются, что нужно…

Города нашего нет. Он уничтожен. А власти сбежали первыми, оставив нас наедине с трупами на улицах. Война наделала много горя. Дети много плохого видели, но добрые сердца и хорошее к ним отношение берут своё: они видят, как их опекают, как каждый подходит, хочет погладить, приласкать, дать конфетку, бананчик - и дети это чувствуют, оживают. В отличие от нас, взрослых. Мы не знаем свою судьбу. Одно знаем точно: в нашем мире не должно быть такой жестокости к мирному населению, не должны гибнуть старики, женщины и дети. Бог не простит…»

«СВОИ ПО СВОИМ СТРЕЛЯЛИ?..»

Марии - всего 29 лет. В красивых глазах поселились печаль и тревога, ведь вместе с семьёй - мужем Антоном, дочкой Миланой, сыном Назаром, свёкром и свекровью она вынуждена была бежать без оглядки из родного города и спасать детей от бомбёжек и геноцида, устроенного мирным жителям украинскими властями:

- Я прожила в Мариуполе всю свою жизнь. Там встретила мужа, родила двоих детей: дочке - всего два месяца, сыну в мае три года исполнится. И всё было хорошо, пока ранним утром 24 февраля я не увидела в окне оранжевое зарево.

Мы жили в Восточном жилом массиве, свекровь и свёкор - в Ленинградском. Девятый этаж девятиэтажного дома - у нас, у свекрови квартира на шестом этаже была. 24 февраля встала кормить малышку в четыре утра и в окно увидела, что небо какое-то оранжевое. Я поняла: что-то происходит. Разбудила мужа. «Наверное, в садик ребёнка сегодня не поведём, - говорю ему. - Что-то серьёзное случилось». Увидели, что очень много машин выезжают из дачного кооператива, у нас окна выходят на него. Сказала мужу, мол, пойди закупись смесями на всякий случай, памперсами, детским питанием. Вернувшись из магазина, он сказал, что пугает тишина на улице, и людей мало... Нас никто ни о чём не предупреждал. Я спокойно собрала документы и вещи на 3-4 дня. Думала, как в 2014 году, постреляют - и мы назад приедем. И тут муж как закричит: «Маша, ложись!», а следом - взрыв. Ребёнок был в зале, начал кричать, я схватила его, сумку - и бежать. Сначала к друзьям направились, их жилой массив дальше находился. Потом уже выстрелы и до Ленинградского дошли, свет, газ, воду отключили. Месяц мы просидели в подвалах, прятались. Свекровь до последнего в доме оставалась, на работу ходила. Она на хлебокомбинате работала, всю свою жизнь тоже в Мариуполе прожила. Каково теперь? Как жить? Без дома, в неизвестности?..

Муж нагревальщиком на заводе «Азовсталь» работал, свёкор - на пенсии, я в декрете. Куда мы теперь? Очень хотелось бы остаться в России, получить гражданство и спокойно жить и работать, не боясь выстрелов и бомбёжек. Ведь там даже в очередях было страшно стоять - людей попросту убивали, украинские танки по улицам ездили и стреляли по людям! С кем воевали? Российских войск мы там не видели. Получается, что свои же по своим стреляли… По всему Мариуполю трупы лежат, их собаки таскают. Всех в одну кучу кладут, с запиской в кармане. Это для тех, кто будет останки потом хоронить…

После того как снаряд попал в утренний рынок и его не стало, а мы находились через четыре дома от него, осознали: надо бежать. Вышли во двор и увидели, что машина наша ещё целая. И окончательно поняли: либо сейчас, либо никогда. Уезжали в тот момент, когда «Грады» засыпали город. Стрелял «Азов». По домам. Когда я была в Безымянном и общалась с людьми, которые с Восточного жилого массива бежали последними, он тоже рассказывали, что бойцы батальона «Азов» из танков по домам стреляли. А вот ваши ребята как раз спасали, помогали. Едой делились. Отношение везде было хорошее: в палаточном городке спрашивали, тепло ли нам, что принести?

Нас Бог поцеловал, иначе не скажешь. Ведь гуманитарные коридоры объявляли постоянно, но нам не давали выехать. Брат и родная сестра так и остались в Мариуполе. И мы не знаем, что с ними. Это не передать, как страшно… Слава Богу, что дети живы. Это главное…»

«МЫ СПРАВЛЯЕМСЯ»

Директор пункта Сергей Лохманов рассказал, что беженцы поступают в спорткомплекс каждый день.

«На сегодня здесь размещены 37 человек, из них 16 детей, в том числе - двое до года, - говорит Сергей Григорьевич. - Для эвакуированных организовано горячее питание, имеются туалетные комнаты, душевые, есть стиральная машина, порошок, оборудованы бельевыми верёвками комнаты для сушки белья, есть комната матери и ребёнка. Проблем нет. ПВР укомплектован всем необходимым. Есть детское питание, памперсы. Все возникающие проблемы рассматриваются оперативно, на месте. Никто не отказывает в помощи, все оказывают всяческую поддержку, относятся с пониманием, мы справляемся. Питание организовано «Столовой № 1», сотрудники которой три раза в день в контейнерах подвозят пищу с отдельного входа. Дополнительно в общей доступности на кухне находятся соки, чай, вода. Есть микроволновка, чайник, кулер с горячей и холодной водой. Наши волонтёры дежурят и ночью, ведь мы принимаем людей в любое время суток. Сейчас в основном здесь находятся беженцы из Мариуполя. По прибытии граждане проходят первичный медосмотр, оформляют документы. Каждая служба - и УСЗН, и служба занятости, и миграционная, и полиция, и другие - помогает по своей линии. Контактируем с управлением образования и культуры, вот буквально вчера для детей был организован просмотр мультфильмов в РДК им. Негребецкого…»

Добавим, что в Сальск и Сальский район с начала спецоперации на Украине прибыло 197 беженцев, из них 79 детей разного возраста.

Светлана Омельянович, 8(86372) 7-10-22, omelpress@bk.ru