В августе прошлого года в Донецк была отправлена первая колонна МЧС — “гуманитарный конвой”. Позже пиарщики, которые сопровождали гуманитарную акцию, похоже, решили что для отправки медикаментов и продуктов в Донецк и Луганск лучше подходит менее милитаризированное название — “гуманитарная колонна”. Пока российские и украинские СМИ соревновались в пиаре и антипиаре — в киевских газетах колонну принято называть “конвоем Путина” — сотрудники МЧС сделали процесс доставки конвейерным. Правда, как убедился корреспондент don24, спасатели не считают транспортировку гуманитарных грузов рутиной.

Выезд тридцать пятой по счету колонны назначен на ранее утро из спасательного центра МЧС в 18 километрах от Ростова. В темноте сотрудники пресс-службы сетуют на то, что невозможно сделать снимки, которые отличались бы от предыдущих: “Темно, грузовики в ряд, ничего нового не снять”.

На повороте перед трассой колонна останавливается, чтобы подождать выезжающих из центра. Водители подходят к сторожу арбузного развала — за 50 рублей можно выбрать любой.

В колоннах обычно идут около 50 грузовиков с продуктами питания и медикаментам, тягач, скорая, “Газель” МЧС и “Лендровер”. У грузовиков номерные позывные, у “Лендровера” почему-то — “Глобус”, у медиков — “Укол”. Ведущий колонны рассказывает через рацию о стоящих вдоль трассы памятниках сражавшимся на Миус-фронте. На какое-то время поездка становится похожей на экскурсионную.

В шесть утра колонна прибывает к пограничному пункту “Матвеев-Курган”. На подъезде — десятки “длинномеров” с украинскими номерами. У одного из грузовиков открыты двери — контейнер забит мешками с овощами и луком. Российские таможенники ждут, пока из вагончика выйдут украинские пограничники — их привозят перед прохождением гуманитарных колонн. “Фотографируйте обязательно, чтобы не говорили в СМИ, что автомобили проходят без участия украинской стороны”, — настаивает представитель МЧС.

Украинцы долго не появляются, российские таможенники отпускают шутки о макияже. Грузовики проходят осмотр в три ряда, на пропускном пункте колонна задержалась на полчаса. Все это время украинские пограничники записывают номера автомобилей и фиксируют количество людей. Водители рассказывают, что прошлую колонну на обратном пути на российском пункте, уже без украинцев, досматривали около трех часов.

Магазин Duty free — еще на российской территории — последнее из приграничных зданий, которое не имеет повреждений. В магазине только парфюм и алкоголь, воду здесь не продают. Тем временем ожидается, что будет очередной день с 40-градусной температурой.

На пункте “Успенка”, где сейчас находятся таможенники ДНР, похоже, не пытались убрать следы боев, которые проходили здесь прошлым летом. Здание ангара иссечено осколками. В стороне стоят бетонные конструкции, из которых обычно сооружают морские молы. Их, говорят, привезли сюда в начале конфликта за счет средств Рината Ахметова. Таможенники сидят в наспех сколоченных будках.

Нас встречают полицейские ДНР на новеньких Toyota Prius. На российской территории колонну тоже сопровождали полицейские — их автомобили шли впереди метрах в ста и предупреждали встречных автомобилистов. Донецкие полицейские прижимают встречные автомобили к обочине. После десяти километров приличного асфальта начинается “шахматка” — дорожники сняли покрытие в произвольном порядке, объехать ямы невозможно. Сопровождающие полицейские говорят через рацию, что это “высокая ямочность”.

Полуразрушенные здания — привычное дело вокруг шахтерских городов и на Украине и на российском участке Донбасса. По дороге в Донецк не всегда понятно, какие именно руины — следствие экономического упадка вокруг шахт, какие — появились во время конфликта. Обочина со следами грейдеров выглядит лучше дороги, но водители говорят, что разминирование здесь не велось, поэтому для колонны введен запрет.

В Иловайске, похоже, заранее знают о прохождении колонны, люди выходят на улицу — старушки крестятся, появляется парочка с российским флагом. Заборы вблизи школы, где шли бои, по-прежнему в отверстиях от пуль и осколков. На окраинах Донецка местные жители тоже выходят на улицу, но реагируют сдержаннее.

“Ехали зимой по нестандартному маршруту — через кварталы Донецка. Старики выходили и спрашивали, чуть ли не со слезами, где можно взять гуманитарку. В следующий раз мы брали для них еду, сколько получалось. Свою, не из гуманитарки, что поделаешь”, — рассказывает один из спасателей.

Склад с гуманитарными грузами находится в Макеевке — восточном районе Донецка. Раньше здесь торговали строительными материалами, от прошлого остался стеллаж с древесными плитами, пол покрыт цементной пылью. У здания ждут грузчики, их около пятидесяти. Говорят, что платят им “термосками” — продуктовыми наборами. Трудно отделаться от ощущения, что некоторые из местных боссов, следящих за разгрузкой — закинутые из российских 90-х предприниматели, только без малиновых пиджаков.

Когда спрашиваю грузчиков, правда ли, что гуманитарные грузы видели в продаже на рынках, они отшучиваются — “только не с этого склада”. “Слухи о гуманитарке на рынках действительно ходят. Наша задача — доставить сюда грузы в целости. То, что везде есть наживающиеся на бедах — не новость”, — делится мнением один из спасателей.

Возле въезда на склад — бетонные ограждения, “ежи” и мешки с окаменевшим за зиму песком. Полицейские с АКМ сидят в будке на автобусном кресле. У сторожа склада возле вагончика — несколько кустов помидоров, воду для собак он держит в коробке из-под патронов.Погрузка длится около трех часов. Остальное время ждем, пока придет задерживающийся грузовик, повезший в больницу медикаменты.

В магазине на выезде из Макеевки витрины заполнены колбасами — судя по названиям, сделанными в Харьковской области. Водители говорят, что продукты здесь заметно дешевле, чем в Ростове. “Сюда привозите помощь, а сами здесь покупаете колбасу подешевле”, — иронизирует местный полицейский.

На обратном пути в Иловайске некоторые спасатели выкидывают на ходу из автомобилей свои пайки и другую снедь.