Ростовская область, 27 мая 2020. DON24.RU. Как-то давным-давно автор этих строк принимал участие в работе круглого стола, посвященного Полтавской битве 1709 года. Во время прений сторон один из докладчиков (очередной «доктор околоисторических наук») долго и восторженно распинался о том, что, видите ли, шведы после фиаско под Полтавой раз и навсегда отказались от разрешения международных споров путем войны, обретя статус нейтральной страны.

С тех пор они, дескать, белые и пушистые, а мы – агрессоры и оккупанты. Неудивительно, что мой вопрос: «С кем же тогда Россия воевала на Балтике в 1741–1743, 1788–1790 и 1808–1809 годах?» – ввел его в ступор.

К сожалению, подобная сцена характерна не только для либералов всех мастей и званий, но и для многих отечественных высокопоставленных чиновников, продолжающих заглядывать в рот западным «партнерам», которые откровенно плюют на национально-государственные интересы нашей страны. Увы, после лихих 90-х годов прошлого века у нас поднялась поросль ушибленных головой индивидов, на веру принимающих любые, даже самые невероятные, идеи Запада и встречающих в штыки любые аргументы отечественных специалистов.

Свой нынешний международный статус – внеблоковый в мирное время и нейтральный в военную пору – Швеция обрела в 1834 году. Но мало кто сегодня знает (а шведы не любят об этом вспоминать), что фактически принудила ее к этому Россия, а точнее русская императорская армия. Дело в том, что правящие круги королевства «шведов, готов и вандалов» после завершения Северной войны 1700–1721 годов, положившей конец шведскому владычеству на Балтике, жили реваншистскими чаяниями и надеждами. А потому всегда улучали момент, дабы ударить России в спину, когда ее силы были отвлечены борьбой на других фронтах. Что, собственно, и происходило во время вышеуказанных войн со Швецией, которая каждый раз оказывалась разгромленной наголову.

По причине внешнеполитических затруднений русское правительство поначалу снисходительно обходилось со шведами. Но и его терпению пришел конец. Во время последней русско-шведской войны 1808–1809 годов части и соединения русской императорской армии, пройдя по льду Ботнического залива, появились в окрестностях Стокгольма. Только тогда до сознания потомков викингов дошло, что «русский медведь» не шутит и следующий выпад его лапы окажется для них смертельным. По итогам той войны к Российской империи, как гарантия последующей шведской лояльности, отошли территории нынешней Финляндии и архипелага Аландских островов, входившего тогда в состав Швеции.

После завершения эпохи наполеоновских войн 1799–1815 годов император Александр I в процессе работы Венского конгресса решительно настоял, дабы наши северные соседи устами их короля Карла XIV Юхана (бывшего наполеоновского маршала и основателя нынешней правящей династии Бернадотов) объявили о своем нейтральном статусе.

Но с самого начала его существования на шведской государственной почве он носил прагматический и во многом странный характер, мало имевший что-либо общего с тем, что мы на самом деле называем нейтралитетом. Ведь реваншистские настроения в шведских правящих кругах никогда не затухали – ни век тому назад, ни сейчас. Они служили своеобразным барометром, благодаря которому русские (а впоследствии советские) дипломаты могли безошибочно угадать мощь и место приложения сил коллективного Запада, направленных против нашей страны.

Воевать с Россией шведы больше не осмеливались, уж как ни уговаривали их во время Восточной войны 1853–1856 годов англичане и французы вступить вместе с ними в войну с Российской империей, обещая им «золотые горы» в виде Финляндии с Аландскими островами плюс Петербургом и Выборгом. Все тщетно. Урок, преподанный шведам нашими предками, был ими усвоен крепко.

Кстати, в самой Швеции тогда скептически отнеслись к англо-французским потугам одолеть русских на Балтике. Во время заключения Парижского мирного договора в 1856 году русская сторона категорически отказалась от всяких разговоров на тему Аландских островов. Поэтому англичане с французами согласились лишь на их демилитаризацию без изменения юрисдикции. Но и это положение вместе с прочими статьями Парижского договора русская сторона дезавуировала в одностороннем порядке в 1871 году.

Боясь прямого противоборства с Россией, шведы как могли пакостили ей, особенно когда наша страна вела борьбу на других театрах военных действий. Шведы порой преступали все нормы и правила своего нейтрального статуса. К примеру, первый звонок прозвенел в период русско-японской войны 1904–1905 годов: штат посольства Страны восходящего солнца в Швеции тогда резко увеличился – в несколько раз. На территории ее дипломатической миссии почти открыто функционировала штаб-квартира японской разведывательной сети в Европе под руководством полковника Мотодзиро Акаси.

Кроме того, русские контрразведчики и дипломаты очень скоро столкнулись и с другими неприглядными сторонами шведского нейтралитета. Так, на заводах концерна «Бофорс» в то время изготавливались снаряды для корабельных орудий калибра 305 мм по заказу японских ВМС. А в шведских шхерах, по свидетельствам датских лоцманов и капитанов норвежских сухогрузов, прятались зафрахтованные японскими подданными суда, следившие за передвижениями военно-морского флота России на Балтике. Они также препятствовали их проходу через датские проливы. Здесь же вышеупомянутые свидетели видели четыре неизвестных миноносца без опознавательных знаков и ходовых огней, каждый раз исчезавших при их обнаружении.

Впоследствии эти корабли фигурировали во время так называемого Гулльского инцидента в Северном море, когда в октябре 1904 года 2-я Тихоокеанская эскадра, следовавшая на Дальний Восток, подверглась ночной минной атаке в районе Доггер-банки, где в то время находилась английская рыболовная флотилия, приписанная к порту Гулля. Из-за этого разразился невероятный международный скандал.

Но в данном случае шведы вели себя в контексте внешнеполитической стратегии, осуществляемой целым рядом тогдашних мировых держав, выступивших против Российской империи на стороне Японии единым фронтом.

Нечто подобное происходило и в годы двух мировых войн, когда в умах и сердцах правящих кругов королевства «шведов, готов и вандалов» возобладали прогерманские настроения, подогреваемые различного рода реваншистскими лозунгами. Какой уж тут нейтралитет? Воевать-то ох как хочется, но колется. Да и память о тяжелой длани «русского медведя» не велит.

Тем не менее в самом начале Первой мировой войны 1914–1918 годов военно-политическое руководство Российской империи всерьез рассматривало вопрос о вероятном выступлении Швеции на стороне Австро-Венгрии и Германии. Для этого на побережье Финского залива была развернута наша 6-я армия, а на всем протяжении войны командование Балтийского флота рассматривало шведских «нейтралов» как враждебную сторону.

И надо сказать, на то были веские причины. Шведы снабжали немцев стратегическим сырьем – железной и медной рудой, а также военной продукцией своего концерна «Бофорс». Вопреки нейтралитету, корабли шведских ВМС конвоировали груженые военными материалами немецкие торговые суда, а боевые единицы германского флота в случае опасности, грозившей им от русских крейсеров и субмарин, находили себе убежище в шведских территориальных водах.

Данная ситуация зеркально повторилась и в годы Второй мировой войны 1939–1945 годов. С самого ее начала правящий монарх Швеции король Густав V и его внук герцог Густав-Адольф Вестерботтенский поддержали нацистский Третий рейх. Во время зимней войны 1939–1940 годов Советского Союза с Финляндией шведские добровольцы приняли участие в боевых действиях против частей и соединений РККА на Карельском перешейке. А после нападения Германии на СССР 22 июня 1941 года на территории Швеции стали формироваться так называемые добровольческие батальоны, действовавшие против русских в составе германских и финских войск.

Одно из таких подразделений, проходивших подготовку в финском Турку, посетили Густав V и герцог Вестерботтенский в октябре 1941 года. Они отметили наградами боевые заслуги шведских «нейтралов» в боях за полуостров Ханко в составе германо-финских войск. По самым скромным подсчетам, предоставленным шведской стороной (а стало быть, не совсем объективным), из «нейтральной» Швеции в воюющую Германию только железной руды было поставлено около 60 млн т, подшипников – не менее 60 тыс. т, не считая прочего сырья и стратегических материалов, в том числе и различного вооружения. Так, по явно заниженным оценкам, немецкий вермахт получил от шведского концерна «Бофорс» более 2000 зенитных орудий. Уже не говоря о том, что по территории Швеции осуществлялся транзит германских военных грузов и войск.

Правда, после Сталинградской битвы эта «халява» для немцев закончилась. Шведы поняли, что за подобные проделки может последовать расплата, и резко пошли на попятную.

Но во всей этой неприглядной картине шведского «нейтралитета» был один момент, когда они изменили своей привычной манере балансировать между «хочется» и «колется». А произошло это после известных событий 1917 года, когда наша страна, благодаря козням внутреннего врага, оказалась в состоянии «раненого льва», которого, как известно, «старая курица» может заклевать.

Пришедшие к власти большевики во главе с В. Лениным нисколько не считались с национально-государственными интересами исторической российской государственности. В ходе переговоров по заключению Брестского мирного договора они согласились на оккупацию Прибалтики и Финляндии (которым перед этим сами предоставили независимость) немецкими войсками, чем не преминули воспользоваться все те же шведы . Они, при молчаливом попустительстве большевиков, высадили свои войска на Аландских островах и удерживали их за собой вплоть до 1921 года.

Тогда возмутилось мировое сообщество в лице Лиги Наций (прообраз нынешней ООН), которая согласно Аландской конвенции постановила, чтобы означенные острова вошли в состав Финляндии, где они пребывают и поныне. Ныне Аландские острова населены исключительно шведами и представляют собой самоуправляемую автономию в составе Финляндии со своим собственным гражданством. Формально они принадлежат стране Суоми, но фактически всем там заправляет Швеция.

В обеих этих странах давно инспирируется вопрос о ликвидации их нейтрального статуса и желательном членстве в НАТО. А потому не пора ли нам дипломатично приструнить наших северных соседей, поучив их международному праву вкупе с прикладной историей и географией и предъявив им свои претензии на этот счет. Пусть шведы почешут в затылке на досуге.